Он же не… или да?
Может, он хотел, чтобы я держала рот на замке. Но он не понял, что я сказала, верно? Он не говорил по-английски.
Он нахмурился, но его глаза сияли, пока он смотрел на меня, словно он пытался понять меня.
На щеке его виднелся красноватый след, она была слегка припухшей. Я первой отвела взгляд, но потом снова посмотрела на него, но не долго. Я не могла отрицать тревожных ощущений, словно я была больна.
Если он мог заставить рисунок двигаться… Нет, это было невозможно. Я просто устала.
Я стояла в десяти шагах от ворот и не могла сдвинуться, сжимая лямку сумки так крепко, как только было возможно. Школьная юбка казалась короткой и некрасивой вкупе с белыми ногами. Я не подходила этой школе, я знала это.
Двигайся! Пройди мимо и не заметь его! Делай что-нибудь! – кричал мне разум, но я не могла идти.
Судорожно выдохнув, я шагнула вперед.
Он отцепился от стены, подобно змее, выпрямляясь во весь рост. Я задумалась, зачем он всегда так стоит, но мысль послала по шее мурашки. Он был странным все равно, даже если я не видела движущийся рисунок.
Он изменил Мию, другая беременна от него, так он еще и смеялся. И хотя он выглядел так, словно врет, что ему плевать на нее. И Танака говорил, что он глубоко внутри остается хорошим.
Видимо, очень глубоко внутри.
Его туфли топали по цементу, он шагал ко мне, а я не могла перестать дрожать. Его глаза пылали, когда он смотрел на меня свысока. Он был в двух футах от меня, теперь в одном. Я одна в школе считала его психом?
Его взгляд вдруг опустился на землю, челка закрыла часть лица, и он прошел мимо меня, но так близко, что его плечо задело меня. Так близко, что я могла ощутить запах шампуня и почувствовать тепло его кожи. Тепло заставило меня содрогнуться, и я замерла, слушая, как он уходит прочь.
Он издевался надо мной. Пытался вывести из себя. И во мне вспыхнул стыд, когда я поняла, что дала ему просто так уйти. Он зацепил меня, несмотря на все, что я знала, несмотря на смотревшие на меня рисунки, беременных девушек, языковые барьеры, но моей сердце сжималось от его взгляда. Давно я стала такой глупой? Я впилась в сумку крепче, молния на ней вонзилась в костяшки пальцев.
- Ано ! – сказала я, чтобы привлечь его внимание, зажмурившись. Его шаги остановились. В моих ушах звенели голоса учеников вокруг. Я могла сосредоточиться на тишине, что заменила его шаги, на его дыхании.
Что теперь? Я хотела спросить, зачем он пялился на меня, почему все из-за него получалось не так. И о рисунке, из-за которого мне становилось не по себе. Но как у него это спросить? Он думал, что я сумасшедшая. А из-за моих ограниченных познаний в японском, все становилось только хуже. Как я собиралась противостоять ему? И что я могу сказать, чтобы не выглядеть глупо?
Прошла минута, и я услышала тихий его смешок. А потом его шаги возобновились, он шел к восточной стене. Они вдруг ускорились, и я обернулась. Он подбежал к стене, вскочил на камень, схватился за ветки дерева момиджи над собой и перемахнул через стену.
Я снова упустила его, позволила дважды сбить с толку. Я поежилась от злости и уставилась на ветку, что еще раскачивалась, касаясь кленовыми листьями стены.
Ветка.
Я не зря провела лето, лазая в лесу.
Мои туфли стучали по цементу, я бежала к стене. Ученики расступались передо мной, но из любопытства оставались посмотреть, что я собираюсь делать.
Видимо, теперь меня будут знать не только из-за тапочек.
Я уперлась руками в ствол дерева и прижалась ногами к коре. Сумка упала на пол, а я потянулась к веткам, забираясь наверх.
Листья и ветки путались в волосах, но я взбиралась все выше и выше, пока не увидела за стеной улицу.
Я выглядывала среди прохожих школьную форму Сунтабы, и она оказалась среди рабочих. Он взлохматил рукой медные волосы, рукав его рубашки чуть задрался.
- Юу Томохиро! – прокричала я так громко, как могла. Он вздрогнул, остановился, но не обернулся. Я смотрела на его плечи под белой рубашкой, он медленно дышал.
А потом он обернулся и медленно поднял взгляд, не найдя меня посреди улицы.
- Да, Тарзан, смотри наверх! – вопила я на английском. – Не только ты умеешь так выходить! – легкие горели от адреналина, а он смотрел на меня.
Я не могла себя остановить. Улыбка появилась на моем лице, ведь я победила его в его же игре. Он подождал минуту, и я задумалась, понял ли он хотя бы слово.
Но это было не важно.
Он мог уловить главное. Я победила.
Читать дальше