Аманда Сан: Чернила

- Слышали про Мию? – сказал он, и наши глаза расширились.

- Откуда ты знаешь? – сказала Юки.

- Сестра была у нее дома, - сказал он. – Мию и Томо-кун расстались. Она плакала над своим бенто, а Томо даже на уроки не пришел, – Танака склонился ближе и зашептал. – Я слышал, что от него беременна другая.

Мне было плохо. Я уронила бутерброд с арахисовым маслом в коробочку для бенто и закрыла глаза.

Округлый живот из-под нарисованной блузки…

- Так и есть! – заверещала Юки. Для них это было лишь темой разговора.

А я не могла перестать думать, как ее голова повернулась, как она посмотрела на меня.

- Это лишь сплетни, - сказал Танака.

- А вот и нет, - сказала Юки. – Кэти подслушала их ссору!

- Юки!

- Ой, ладно тебе, все равно все скоро узнают, - она потягивала холодный чай из бутылки.

Танака нахмурился.

- Хотя это странно. Томо-кун, может, и одиночка, но не жестокий.

Я вспомнила, как он вырвал листок из моих рук. Ухмылку на его лице, изгиб его губ, когда он произносил слова. Так ты не говоришь по-японски? Он был жестоким, как по мне. Кроме того момента… момента, когда он почти поцеловал Мию. Его рука тянулась к ее подбородку, и мягкость в его глазах, что была там лишь на секунду.

- Откуда ты знаешь? – спросила я. Танака удивленно посмотрел на меня. – Ты зовешь его по имени, так ведь? – добавила я. – Даже не сэмпаем, значит, ты хорошо его знаешь.

- Маа … - Танака почесал голову. – В младшей школе мы ходили в клуб каллиграфии, знаешь, традиционного написания иероглифов. Пока он не бросил его. А жаль, ведь у него был талант. После этого мы почти не общались, но раньше мы дружили. Он часто ссорится, но он не так и плох.

- Ага, - сказала я. – Изменяет девушкам и насмехается над иностранцами на японском. Какой молодец.

Юки побледнела, ее рот раскрылся.

- Он тебя видел? – она прижала ладонь ко рту. – И Мию? Она тоже?

Я покачала головой.

- Только Юу.

- И? Он разозлился?

- Да, но за что? Я ведь не собиралась шпионить за ними.

- Тогда нужно действовать напрямую и посмотреть, насколько плоха твоя ситуация. Спроси его об этом после школы, Тан-кун, - сказала Юки.

Я запаниковала.

- Не надо.

- Почему?

- Он поймет, что я разболтала.

- Он не узнает, - сказала Юки. – Танаке о разрыве сказала сестра, помнишь? Мы просто повернем разговор в эту сторону и посмотрим на его реакцию на тебя.

- Я не хочу знать, ладно? Можете перестать?

Юки вздохнула.

- Ладно. Пока что.

Прозвенел звонок. Мы спрятали бенто в сумки и вытащили тетради.

Юу Томохиро. Его глаза преследовали меня. Я едва могла сосредоточиться на доске и Сузуки-сенсее, которого и без этого сложно было понимать из-за языкового барьера. Диана зачем-то отправила меня вместо международной школы в японскую. Она была уверена, что я быстро все схвачу, что я изучу язык и смогу потом поступить в университет. А еще она знала, как сильно я хотела переехать к бабушке и дедушке, а потому решила загрузить меня выше головы, обеспечить как можно больше опыта.

- Подожди четыре или пять месяцев, - сказала она, - и будешь говорить как профессионал.

Она, видимо, не понимала, что с языками у меня было плохо.

Когда прозвенел звонок с последнего урока, я с радостью обнаружила, что сегодня мне дежурить не нужно. Я ходила и на дополнительные занятия японского, потому собиралась срезать путь через парк Сунпу и отправиться поездом на восток. Я помахала Юки, а Танака показал мне значок мира, закатывая рукава и начиная поднимать стулья на парты. Я могла доверять друзьям, а потому, несмотря на их угрозы, я почувствовала облегчение.

Я отправилась в гэнкан, что оставить тапочки и не повторять ошибку снова, и вышла во двор.

Уроки в школе Сунтаба начинались поздно в марте, весенний воздух был свежим, даже холодным. Зеленые почки виднелись на деревьях, они только и ждали немного тепла, чтобы расцвести. Диана сказала, что все в Японии дождаться не могли момента, когда зацветет вишня, чтобы сидеть под ней и пить.

Впрочем, все было не совсем так, хотя Юки сказала, что многие рабочие становятся потом такими же розовыми, как лепестки вишни.

Я была почти у ворот, когда увидела его. Он прислонился к каменной ограде, сунув руки в карманы. Солнце поблескивало на ряде золотых пуговиц его рубашки и мерцало на медных волосах.

Юу Томохиро.

Мои шаги замедлились, по спине пробежал холодок.

Другого выхода из школы не было, мне придется пройти мимо него. Тыльная сторона его ладони касалась плеча, его сумка с книгами прислонялась в спине. Он смотрел прямо на меня, словно ждал меня.