Бек Макмастер - Поцелуй стали

Онория застыла, сложив перед собой скованные руки в умоляющем жесте.

— Ты должен вернуться, — шептала она. — Оставь его.

— Я никуда не уходил, — холодно ответил Блейд.

Тело на полу перед ним представляло собой кусок искореженной плоти с перебитыми костями, а лица вообще не было. Господин почувствовал жжение на руках и озадаченно оглядел себя: весь в крови — черная вперемешку с серой.

Онория стиснула его ладонь. Бедняжка вся дрожала, и Блейд крепче сжал ее пальцы.

— Умоляю, они же не позволят тебе жить.

Он посмотрел на встревоженную публику. Хоть на ринге было опасно, никто не сбежал. Жажда крови победила страх, а металлогвардейцы, оцепившие круг, дарили зрителям иллюзию неуязвимости.

Блейд оскалился. Можно снести металлогвардейцев до того, как они успеют отреагировать. Просто надо…

Онория сжала его руку:

— Нет.

Он погладил ее по лицу, оставив пятно крови на щеке.

— Ты моя. Они пытались тебе навредить. — Тут внимание Блейда привлекло звяканье цепи, и в горле поднялся рык.

— Нет, — увещевала Онор, стиснув его руку и прижимая к своей щеке. — Викерс пытался мне навредить, но он мертв. И ты должен очнуться, иначе они убьют и тебя.

— Я могу прикончить их всех.

Неужели она не видит, как это просто? Они всего лишь распустившие хвосты павлины.

Онория замешкалась:

— Умоляю, ради меня.

Блейд неловко двинулся. Ему хотелось убивать, он только вошел во вкус.

— Омою эти стены кровью…

Онор сжала его лицо в ладонях, привлекая внимание к себе:

— Ради меня.

Ему не хотелось, но она настаивала.

— Ты истекаешь кровью, мне нужно позаботиться о твоих ранах, пока…

— Мне не больно.

— А мне больно их видеть.

— Только ради тебя, — согласился Блейд и, закрыв глаза, разыскал глубоко внутри жгучее пламя. Присутствие Онории помогло ему успокоить колотящееся сердце и темный голод. — Потому что я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она.

При этих словах тьма исчезла из его разума, и Блейд открыл глаза, тут же скривившись от яркости цветов. Тело ныло, словно в нем сделали дюжину дырок. Он посмотрел на голубоватую кровь на своей одежде и полу.

— Хренов ад! — пробурчал Блейд, и его колени подогнулись.

— Слава тебе господи! — прорыдала Онория, подхватив его под руки.

Теплая и скользкая кровь покрывала руки Онории. Блейд пошатнулся и оперся на нее, моргая от усталости — а ведь опасность еще не миновала.

Толпа приблизилась, будто привлеченная видом ослабевшего хозяина трущоб. Лео вошел в круг и молча поднырнул под другое плечо Блейда. Онор еще не совсем простила брата, возможно, никогда до конца не простит, однако поблагодарила его взглядом.

Принц-консорт встал, и публика притихла.

— Вот поэтому мы не разрешаем нелегально обращенным жить на свободе, — сказал монарх с тихой уверенностью, отчего присутствующие подались вперед, дабы не упустить ни слова. Ледяные голубые глаза принца поймали взгляд Онории, и уголки его рта чуть дернулись. — Опасное отсутствие контроля и родословной может привести к катастрофе.

— Такой же катастрофе, как, например, вампир у вас под носом? — не сдержалась Онория, но примолкла, когда Лео схватил ее за руку и предупреждающе сжал.

Мориоч изучал свои ногти.

— Герцог Викерс мертв, что бы он сделал или не сделал — вопрос спорный. После недавнего жуткого зрелища вопрос заключается в том, позволим ли мы грязнокровному на грани помешательства от жажды крови жить.

Лео тихо выругался.

Онория беспомощно оглядела зал. Многие в толпе явно предвкушали казнь.

— Лео, что это значит?

— Он собирается поставить вопрос на голосование Совета, — прошептал Бэрронс. — Я могу завлечь на нашу сторону одного-двух, Онор, но остальные либо в кармане у принца-консорта, либо ведут свои игры.

В ее груди все сжалось от тревоги.

— Нет.

— Помалкивай, ради Блейда. — Лео уступил свое место Уиллу, который силой прорвался через толпу. Наследник герцога Кейна вышел вперед. — Если б он помешался, то не сумел бы побороть жажду крови. Однако его взгляд осознан, что противоречит вашему утверждению.

— По какому праву ты осмеливаешься говорить? — презрительно ухмыльнулся Мориоч. — Это дело Совета.

— Так и есть. Однако мой отец нездоров. В его отсутствие мне по закону позволено голосовать за него.

Губы принца-консорта дернулись, будто в улыбке. Сердце Онории затрепетало в груди. Королева молча стояла позади супруга, слегка склонив голову. Сегодня она уже осмелилась на многое. Больше помощи ждать нечего.