Елена Кароль: Ленточки для Стихии

Почти таким же красивым, как…

Тот.

Сердце пропустило стук, и, наверное, что-то отразилось в моих лазах, потому что папа тоже замер.

— Арина?

— Ты… — в горле пересохло, стало тяжело дышать, вспотели ладони… а взгляд метался по его лицу. Черные волосы, ярко-голубые глаза, квадратный подбородок, непослушная, не по годам длинная челка… — Ты не… не… ты не человек…

Сказала и тут же испугалась своих слов. А папа…

А папа отвел взгляд.

— Па-а-ап?

Закаменел. Отпустил мои пальцы. Встал и отошел к окну, стараясь даже случайно не посмотреть в мою сторону.

— Пап? ПАПА!!!

— Не кричи… — заговорив едва ли не шепотом, папочка наклонил голову и устало опустил плечи. Почему? Он устал? Почему он устал??? — Да, я не человек. Ты тоже. Частично… Твоя мама была человеком. Я надеялся, что моя дочь возьмет от меня всё самое лучшее, но человеческие гены оказались сильнее. Ты так и не стала кхаа-шарг.

— Что? Но… Кем???

— Мы не люди. Мы демоны. Не те демоны, про которых пишут в твоих книжках. — чуть обернувшись, папа скосил на меня ироничный взгляд, отчего мне почему-то стало жутко. — Мы иные. Но ты… ты всего лишь человек. Была. Верно?

Была??? Нет! До сих пор человек! ЧЕЛОВЕК!!!

Мысленно прокричав, вслух сказала совсем иное.

— А он?

— А он уже труп. Никто не смеет трогать мою дочь. — жестко закончив, папочка сурово поджал губы и снова отвернулся к окну, словно там было намного интереснее. — Его вмешательство разбудило часть моих генов, которые были законсервированы на случай смертельной опасности. К сожалению, ты так и не стала кхаа-шарг, но и человеком ты быть уже перестала. Верно?

— Не знаю… — рассматривая широкую спину того, кого любила и считала самым родным человеком на свете, не могла принять и поверить. Я просто не могла поверить. Папа — демон? Он питается так же, как и тот??

Он его уничтожил???

— Знаешь. — странный, неестественный смешок и он, наконец, обернулся ко мне лицом. Лицом, на котором ярким потусторонним светом сияли голубые глаза. А за спиной…

— Ты страшный… — часто-часто заморгав, поняла, что слезы текут сами по себе и я не в силах их остановить. Привычный мир рушился прямо на глазах. Мой папа — демон. Демон, который убивает людей, чтобы есть. Такой же, как тот, что меня почти убил. Абсолютно такой же. Я знала, что папа может быть жестоким, его положение иногда этого требовало, но то, что он убийца… не по принуждению, а просто так… и ведь совсем просто так он сейчас может убить и меня, ту, что не стала кхаа-шарг…

— Я естественный. — глядя мне четко в глаза, уже не папа, а абсолютно посторонний мужчина с многочисленными узкими багрово-черными лентами, развевающимися за спиной, подошел к моей кровати. — И ты могла бы быть такой. Если бы твоя мать не была столь… глупа.

— Что? Мама? Она… — дикая мысль пронзил мозг и я прошептала, едва не теряя сознание от ужаса. — Ты убил её?

— К сожалению… да.

— Но почему??? — я уже не плакала. Я уже рыдала. Мне было так плохо, как не было никогда. Даже тогда, когда тот демон меня убивал, мне не было так плохо. Тогда было больно телу. Сейчас же на куски разрывало душу. Я не верила. Не хотела. Не могла поверить!!! Но это происходило прямо здесь и прямо сейчас.

А я? Неужели я тоже теперь ТАКАЯ??? Я ведь совсем другая… я не убийца… не убийца… нет…

— Так получилось. — криво усмехнувшись и даже кажется сожалея о сказанном, демон наклонил голову, словно так видел лучше. Словно решал, стоит ли сейчас убить и меня… — Ты меня осуждаешь?

— Мне страшно… — подтянув одеяло к лицу, словно оно могло мне помочь и спрятать от этого жуткого демона, едва не кусала его от осознания собственного бессилия. Если бы оно могло мне помочь…

— Не бойся. — жутко улыбнувшись… уже в следующую минуту папочка присаживался на край моей кровати. Не было ни лент, ни потустороннего света в глазах, ни жуткого низкого, хриплого голоса. Был просто мой родной любимый папочка. — Пускай ты так никогда и не станешь полноценной кхаа-шарг, но знай — я никогда и никому не позволю причинить тебе вред. И никогда сам не причиню его тебе. Верь мне…

Судорожно кивнув, сама молила всех известных и неизвестных богов, чтобы он ушел. Пожалуйста. Мне так страшно, когда ты рядом. Пусть ты убрал ленты, но теперь я знаю, что ты такой же, как он.

Монстр. Беспощадный и безжалостный убийца.

— Устала? Отдыхай… Я приду завтра. Хорошо?

— Да. — вымученно улыбнувшись, заметила в глубине его глаз досаду. Я знала, как это выражалось. Именно досада на то, что я лгу. Он всегда видел ложь… — Это всё так неожиданно и страшно…