Ольга Романовская - Лед и пламень

И все.

Соланж подошел к королю и, склонившись к самому уху, что-то быстро зашептал. Монарх пару раз пытался оборвать некроманта, но тот чуть приподнимал уголок рта, будто скалился, и король, сопя, не произносил ни слова. Странные у них отношения. Вдвойне странные, памятуя о том, как его величество осадил Соланжа на балу. Тогда почему некромант сейчас командует, а не подчиняется?

Пока я предавалась размышлениям о нелогичном поведении Соланжа, из кабинета испарилась Элиза. Только что сидела, утонув в кресле, и вот ее нет. За разгадкой обратилась к Геральту, благо он как раз подошел. Может, он открыл для супруги портал? Для врагов они слишком мило беседовали, он не пытался причинить ей боль, графиня не огрызалась. Заключили сделку? Геральту тоже не нужно пятно на фамилии. Оно лишит должности, положения при дворе, сделает негодным товаром на брачном рынке. Развод сам по себе бросает тень на мужчину: не оправдал ожиданий, а тут еще хуже: пригрел предательницу. Хотя по закону Геральт мог взять вторую жену даже без расторжения прошлых брачных уз, вряд ли на него обратила бы внимание знатная навсейка. Они себялюбивы и требовательны, устраивают состязания за право провести с ними ночь, уж не говоря о браке. Ну и хорошо, Геральт достанется мне.

– Увели, – равнодушно ответил любимый. Неприятно: жена все-таки. – Она под арестом.

– Но я никого не видела.

Неужели пропустила звяканье колокольчика и появление слуг?

– Духи, – одними губами улыбнулся навсей. Глаза оставались предельно серьезными и сосредоточенными. От меня не укрылось, как Геральт поглядывал на Соланжа: чуть ли не с лютой ненавистью. – Нам тоже пора. Пойдем, я тебя провожу. Его величество не обидится, если лишится меня на пару минут, благо с ним Соланж.

Навсей обнял меня за плечи и повел к двери. Запоздало вспомнив о правилах этикета, я попрощалась с оставшимися в кабинете мужчинами. Король ответил раздраженным кивком – не до меня ему. Соланж неопределенно повел плечами.

– Чары! – Геральт требовательно глянул на некроманта.

Тот лениво взмахнул рукой, и заклинание блестящим звездопадом осыпалось на пол.

– Возвращайтесь, – с нажимом произнес король, обратив-таки на нас внимание.

Геральт поклонился и повернул дверную ручку. В приемной дежурили несколько слуг. Навсей кивнул на меня и велел проводить в «отведенные леди Дарии покои».

Король не поскупился. Меня поместили со всеми удобствами, как иноземную принцессу. Повсюду парча, шелка, вышивка, на полу – белоснежный ковер. Одно настораживало: соседние комнаты пустовали. Вокруг ни души, только зачехленная мебель и неизменная стража.

– Ложись, тебе надо поспать. – Геральт заботливо усадил меня на постель и опустился на колени, чтобы снять туфли.

Только сейчас я сообразила, в каком виде предстала перед королем. На мне ведь платье служанки Соланжа! Та любезно поделилась одеждой: некромант перенес меня к себе голой, какой меня похитила Элиза Свейн. Переодеться я не успела, высочайшее приглашение перехватило по пути домой.

Я робко попросила Геральта прислать что-то из моих вещей: «А то ходить стыдно». Навсей посмотрел как на дурочку и заверил, что меньше всего на свете короля волнует мой внешний вид. Его, может, и нет, а вот меня очень даже. И придворных дам тоже. Уж они-то не упустят случая позубоскалить! Я теперь не содержанка, а леди, тут спрос другой. Первое впечатление – самое стойкое, потом не исправишь.

Геральт, все еще посмеиваясь, пообещал завалить меня ворохом платьев. Он осторожно закинул мои ноги на кровать и продолжил раздевать. Пробовала возражать – навсей не слушал. Грешным делом решила, что тот собрался заняться любовью, но нет, Геральт не тронул панталоны и приглашающе откинул край одеяла.

– Отдыхай! – Губы навсея коснулись моего лба. – Думаю, вернусь к вечеру.

Не удержавшись, любимый прошелся языком по моей груди и втянул сосок. Внизу живота сразу стало жарко. Геральт довольно посасывал добычу. Рука неторопливо ласкала соседний холмик, рождая желание выгнуться, застонать. Понятия не имею, как, но любимый заставлял меня сходить с ума от того, что я совсем недавно считала омерзительным. Вот и теперь я запрокинула голову, захлебываясь воздухом, когда навсей на прощание обвел языком розовую ареолу и поцеловал самый кончик ставшего необычайно чувствительным соска. Стыдно признаться, но сейчас я жаждала провести хотя бы полчаса в одной постели с любимым. Пришлось призвать на помощь здравый смысл и унять расшалившиеся мысли. Завернувшись в одеяло, все еще раскрасневшаяся от внезапного приступа желания, я попыталась восстановить события в королевском кабинете.