Хлоя Нейл: Дикости

Высокий, стройный и властный, он был моим врагом, и был противоположностью мужчины, которого, как я думала, смогу полюбить. Я ожидала влюбиться в романтика, философа, деятеля культуры. Кого-то, кого я встречу в кофейне на выходных с сумкой, полной книг, в паре хипстерских [8] Хипстер, хипстеры (инди-киды) — появившийся в США в 1940-х годах термин, образованный от жаргонного «to be hip», что переводится приблизительно как «быть в теме» (отсюда же и «хиппи»). Слово это первоначально означало представителя особой субкультуры, сформировавшейся в среде поклонников джазовой музыки; в наше время обычно употребляется в смысле «обеспеченная городская молодёжь, интересующаяся элитарной зарубежной культурой и искусством, модой, альтернативной музыкой и инди-роком, артхаусным кино, современной литературой и т. п.». очков и тенденцией цитировать Фицджеральда [9] Фрэнсис Скотт Кей Фицджеральд (англ. Francis Scott Key Fitzgerald; 1896—1940) — американский писатель, крупнейший представитель так называемого «потерянного поколения» в литературе. Наибольшую известность Фицджеральду принес роман «Великий Гэтсби», опубликованный в 1925 году, а также ряд романов и рассказов об американской «эпохе джаза» 1920-х годов. .

Этан предпочитал итальянские костюмы, марочные вина и дорогие машины. Он также умел орудовать мечом, или двумя сразу. Он был Мастером Дома, и убивал вампиров собственной рукой. Он был бесконечно более сложным и упрямым, чем кто-либо, кого я могла себе представить.

И я была влюблена в него больше, чем могла себе представить. Не простое увлечение. Не только похоть. А любовь — запутанная, внушающая благоговейный ужас и совершенно выводящая из равновесия.

Почти год назад, я думала, что моя жизнь закончилась. В действительности, это было только начало.

Этан поднял взгляд на меня, расстройство сменило любопытство.

— Страж? — спросил он.

Я улыбнулась ему.

— Возвращайся к своему доминированию. Я просто думаю.

— Я едва ли доминирую.

— Ты прожил несколько веков в доминировании.

Я махнула рукой в сторону его телефона.

— Есть какие-нибудь новости из Чикаго?

— На восточном фронте все спокойно, — ответил он. — Будем надеяться, что все останется так же.

Мы могли надеяться на все, что хотели. К сожалению, надежда редко останавливает людей со злобой на вампиров.

***

Так же, как на остальную часть здания, Папа Брек не пожалел денег на спальню. Кровать была мягкой и, несомненно, дорогой. Белье было мягким шелком — и, вероятно, таким же дорогим. Не то, чтобы двуспальная кровать в холодной комнате была плоха, когда ты засыпаешь рядом с очень сексуальным блондином вампиром.

Мы распаковались, разделись и приготовились к наступающему дню. Я проверила, чтобы окна были закрыты и написала сообщение Катчеру, чтобы проверить состояние дедушки.

СПИТ, — ответил Катчер. — О НЕМ ХОРОШО ЗАБОТЯТСЯ. ТВОЙ ОТЕЦ НЕ ЖАЛЕЕТ ДЕНЕГ.

Он редко так поступал. Если я не могла быть со своим дедушкой, по крайней мере, знала, что он получал уход, в котором нуждался.

Я также написала Джонаху, моему партнеру по КГ, чтобы дать ему знать, что мы благополучно добрались до дома Брексов.

ТЫ ПОРТИШЬ ВСЕ НАШЕ КГШНОЕ ВЕСЕЛЬЕ, ПОСТУПАЯ ТАК.

ЭТО НЕ ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ, — заверила я его. — ДРАМА НАСТИГЛА ДОМ КАДОГАНА.

ДА Я ПОНЯЛ.

Я взяла с него обещание оповестить меня, если возникнут проблемы.

ТЫ БУДЕШЬ В ПЕРВОЙ ПЯТЕРКЕ, — нахально пообещал он.

— Дела? — спросил Этан, когда я присела на край кровати, подогнула под себя ногу, с телефоном в руке.

— Джонах, — ответила я, печатая пальцами в равной степени колкое прощание.

Этан зарычал, мужская демонстрация, предназначенная напомнить мне, что он по-прежнему был не в восторге от моей связи с высоким, красивым капитаном охраны с каштановыми волосами.

— Он мой напарник, — напомнила я ему. — И ты уже согласился на это.

— Я знаю кто он, Страж. Так же, как знаю кто ты для меня.

Солнце выглянуло над горизонтом всего за несколько секунд до того, как руки Этана оказались на мне, лишая меня одежды и разжигая пламя в моем теле. Его рот обрушился на мой, затем на мою шею, на мою грудь, на мой оголенный живот, прежде чем он растянул длину своего тела поверх моего и приковал мои запястья своими руками над моей головой.

— Ты моя, — заявил он с грешной искрой в глазах, которая послала нервную дрожь по моему позвоночнику.

— Ты не владеешь мной, — напомнила я ему, выгибая свое тело достаточно, чтобы доказать это.