Алиса Борей - Возьми меня замуж 2 - Неистовая Королева

– Что с Ристаном? Где он?

Веронея надевает свою самую равнодушную маску.

– Внизу, винище хлещет. Со вчерашнего дня не просыхает.

Что-то мне это напоминает, – в памяти всплывает мой самый затяжной роман, – во второй раз я в эту яму не полезу.

Ступени скрепят под ногами, спускаюсь в питейный зал. Народу полно, несмотря на то, что день еще в полном разгаре. В основном солдаты, вооруженные горожане и шлюхи. Гомон стоит сплошным гулом, резкий запах прогорклого пива, кислого вина и немытого человеческого тела.

Останавливаюсь на последнем шаге.

– Сегодня праздник или здесь всегда так? – Идти в этот вертеп нет никакого желания.

– Всегда. – Весело отвечает Гани. – А чего им еще делать, теперь никто не работает, все воюют и, в основном, по кабакам.

Не могу удержаться от вопроса, хотя мне абсолютно «по барабану».

– А деньги у них откуда?

– Все платят понемногу, лига, король, трибунал. Мой отец говорит, что солдат либо пьет, либо воюет, либо бунтует. Четвертого не дано.

– Ясно, пусть пьют, лишь бы не бузили. – Спускаюсь в зал и кручу головой, высматривая Счастливчика.

– Вон он. – Веронея встала рядом и ткнула рукой в конец зала.

Теперь и я вижу. В самом углу большой стол, заставленный глиняными кружками и жбанами. Во главе сидит мрачный Ла Вэй в состоянии полной прострации. На коленях у него полуголая девица, что-то шепчет ему в ухо, рядом жмется еще парочка, а вокруг веселая компания из десятка вооруженных типов и весьма потасканных женщин.

– Да он у нас просто женский любимец. Оставить его здесь, что ли? – Вырывается у меня, поскольку совершено не хочется участвовать в сцене – несчастная жена пытается забрать из кабака своего пропойцу – мужа.

Веронея пожимает плечами.

– Он нам нужен?

– Да нет, вроде бы. – Отвечаю, но какой-то червь сомнения грызет меня. – Нехорошо как-то своих бросать.

Вея недоуменно косится на меня.

– Бросать? Мы же не на поле боя, да и выглядит он совершенно счастливым.

Уступаю и поворачиваюсь к выходу. Вдруг прямо передо мной возникает мерзкая пьяная рожа.

– А ты чего, красотка, прячешься тут?

Морщусь от жуткой вони, несущейся на меня изо рта пьянчуги.

– Убирайся! – Толкаю его в грудь. Пятьдесят килограмм против ста, мужик даже не шелохнулся, а, смеясь, тянет ко мне волосатые лапы.

– Не ерепенься, козочка.

Вперед с бранью вылетает Гани, чем меня искренне изумляет.

– С дороги, пьянь подзаборная! – В руке парня сверкнул нож. – Или в твоем бурдюке появится еще одна дырка.

Ни ярость, ни блеснувшая сталь на морду впечатления не произвели.

– Ах ты, щенок! – Пьяный солдат, не раздумывая, врезал кулаком в лицо парня.

Гани этого вполне хватило, нож, звякнув, упал на пол, а защитник рухнул к моим ногам, душераздирающе хряснувшись затылком.

Ничего не соображая, морда полезла ко мне с криком:

– Не бойся, красотка, я не отдам тебя этим шелудивым торгашам.

Это было бы смешно, если бы не было так грустно, – с тоской замечаю, как повсюду поднимаются пьяные рожи. Звенит вынимаемая из ножен сталь. Намечается большая драка.

Валерия Сергеевна, ну вы без этого не можете, не живется вам без потасовок и смертоубийств. – Варга появился в моей голове, как ни в чем не бывало.

Убирайся! Не хочу тебя слышать. – Ишь, сволочь, думает, ему сойдет захват моего тела.

Уворачиваюсь от хватающих меня рук.

– Прочь, мразь! – Господи, где же Вея? Наконец, краем глаза вижу метнувшуюся гигантскую тень. – Ну, слава богу!

Веронея, перешагнув через лежащего парня, всаживает свой сапог в грудь рвущемуся ко мне мужику, и тот отлетает метров на пять, прямо в руки своих товарищей. Их много, человек десять, все с оружием и в хорошей броне.

– Ба, так ведь это баба. – Загомонили голоса. – Что, тоже на шлюшку запала?

Вея вытащила клинок, черты лица ее заострились, и в глазах заблестела жгучая ненависть.

Пьяная солдатня тоже посерьезнела и потянулась за оружием.

Поначалу, они нападали как-то лениво, не воспринимая Веронею всерьез, но вот уже один раненый отошел, зажимая бок, затем другой присел на лавку, держась за кровоточащую руку. В глазах нападающих разгорелась настоящая ярость. Рубка пошла уже всерьез. Вея зажала меня в угол и машет клинком, как заведенная. Блок, выпад, блок. Повсюду сверкает смертоносное железо…

И вдруг тишина!

Вея утирает пот и удивленно ведет глазами по залу. В чем дело? Выглядываю из-за ее плеча, тоже стараюсь понять.

Толпа молча и медленно растекается по стенам, оставляя середину зала пустой, все глаза устремлены туда, в центр, а там стоит Ристан ла Вэй с мокрым от крови мечом в окружении пяти или шести лежащих вокруг трупов. Лицо у него в этот момент совершенно жуткое, два отливающих сталью глаза на безобразном живом шраме. Он поворачивается к нам, и смеющаяся голубизна мгновенно возвращается в его взгляд.