Карина Хелле - Рыжая лиса

Я все еще не знала, что удалось снять. Последние три недели я редко связывалась с Дексом, часть материала я успела посмотреть на его ноутбуке, пока он вез меня из офиса Shownet в аэропорт. Контролировала я только написание в блоге, который стал бы дополнением к серии. Мы надеялись, что если шоу понравится (хотя это все еще можно было называть черновиком), мы сделаем для шоу свой сайт, и там у меня будет блог. Так люди лучше поймут случившееся, слова дополнят снятый материал. Мы могли бы потом добавить свои биографии, может, ленту Твиттера, чтобы сообщать, что мы делаем, устраивать какие-нибудь конкурсы. Конечно, если все рухнет сегодня, мы ничего не получим.

Часть меня верила, что все сработает, что Декс талантлив и сможет сделать чудо из ничего, но другая часть была уверена, что все будет плохо. Мы даже не понимали, что делаем. Хотя странности со мной случались часто (только теперь я задумывалась над этим), я не считала себя говорящей с призраками. Я не знала ничего о сверхъестественном, не знала, как говорить с ними, как справляться с ними. Многие люди имели дело с паранормальными явлениями (вы знали, что можно даже получить степень по демонологии? Неужели это так важно?), многие рассматривали странные явления в программах и блогах, звали экстрасенсов, и что только не делали. Но я? Я ничего не знала.

Я была уверена, что и Декс в сверхъестественном не разбирается. Хотя он сам был в чем-то сверхъестественным. Он вообще был сумасшедшим.

Признаю, до недавнего времени меня тянуло к Дексу. Конечно, это не любовьморковь, но за три дня, проведенные вместе, я сильнее прониклась им. Наверное, это случай из тех, когда эпические ситуации объединяют абсолютных незнакомцев. Это случилось и с нами, точнее, со мной. Но прошло немного времени, мы были далеко друг от друга, и он уже не занимал мои мысли так, как это было раньше.

Наверное, все было потому, что у меня были мысли важнее. Когда начальник/напарник Декса по Shownet, Джимми Квон, согласился дать нам наше шоу, он ясно сказал, что я должна быть готова к съемкам в период с четверга по понедельник, но высокой зарплаты ожидать не приходилось, и мне посоветовали не бросать другую работу.

Работа у меня была. Недавно меня повысили, что очень меня радовало (я работала в рекламном агентстве больше года, и мне начинало казаться, что дальше секретаря я уже не продвинусь). Но с этим расписанием съемок мне нужно уговорить агентство дать мне неполную рабочую неделю.

Я надеялась оптимистично, что мне не только позволят работать со вторника по четверг, но и оставят повышение. До пятницы я ничего об этом расписании съемок боссу не говорила.

Все прошло плохо. Меня уволили.

Босс воспринял мою просьбу как неблагодарность. Дело было не в этом, но как мне было поступать? Можно было отказаться от низкооплачиваемой игры в шоу и остаться при карьере и деньгах. Но я отлично справилась с эгоистичным и безответственным решением.

Да, потом я пыталась с этим смириться. Все выходные я провела в состоянии шока, едва выбираясь из кровати. Какая ирония, ведь я мечтала о дне, когда попрощаюсь с работой, а когда это случилось, то я оказалась в ужасе. Я всегда надеялась, что попаду в массовое сокращение работников, после чего смогу свободно проводить дни и получать выплату по безработице. А вместо этого меня уволили. Это было унизительно, разрушительно, и виновата была я сама, от чего было только хуже.

К счастью, знала о случившемся только моя сестра Ада. Родители все равно узнают, но я хотела сохранить этот секрет, сколько могла.

От этого шоу было еще важнее. Я надеялась, что оно будет хорошим, и родители поверят в этот проект и в меня. И тогда, когда придет время сказать, что меня уволили, они не будут считать меня безнадежной. Может, они даже подумают, что шоу — ключ к моему будущему успеху и финансовой независимости. Я знала, что многого прошу, ведь и сама в себя не верила. За три недели я пришла от мыслей, что жизнь стала интереснее к возмущениям, что я ввязалась во что-то… глупое.

— Все наладится, — сказала Ада, положив ладонь на мое плечо. Я вздрогнула, выйдя из раздумий (опять), и посмотрела на ее ладошки, на ногти с идеальным маникюром, а ей было всего пятнадцать лет. Я оценила иронию, что старшеклассница рассказывает старшей сестре, что все будет хорошо. Конечно, она так думает. Ада была красивой, худой и популярной десятиклассницей с успешным блогом о моде, весь мир был ей открыт. Я была ее двадцатидвухлетней сестрой-неудачницей, потерявшей работу по своей же глупости.