Елена ВАХНЕНКО - Другая Золушка, или Четыре часа до полуночи

–Моя мать умерла совсем молодой. Я почти ее не помню… мне трудно сказать, говорила ли она что-нибудь о вас, леди Маргарет…

–Можно просто Маргарет, – милостиво позволила та. – И давай на “ты” ладно? Мы ведь не совсем чужие, как-никак!

–О, несомненно! – язвительно протянула Злата. – Но как хочешь… Маргарет. Так вот, я не помню свою мать. Практически не помню, если быть точнее. Что она говорила мне о вас, то есть о тебе? Не помню!

–Жаль, я не смогла спасти ее, – с неожиданной печалью в голосе обронила Маргарет, поигрывая бокалом с остатками вина и в раздумье глядя куда-то в сторону. – Я не успела… опоздала. Увы, я тоже не всесильна.

–Что-то я ничего не понимаю, – нахмурилась Злата, с подозрением глядя на нежданную крестную. – Как вы… то есть ты… могла ее спасти? И в каком смысле – всесильна?

Маргарет удивленно обернулась к ней:

–Как, я разве не сказала? Я ведьма.

“Этого мне еще не хватало!” – мрачно подумала Злата, а вслух скептически проговорила:

–Крестная-ведьма – это мило. Кстати, кем тебе приходилась моя мать?

–Весьма отдаленной родственницей, – легко пояснила Маргарет, лицо которой вновь вернуло снисходительное выражение. Красиво откинувшись в кресле, женщина с насмешливым удовольствием разглядывала “крестницу”. – В ее крови была толика ведьмацкой крови… увы, этого оказалось слишком мало, чтобы спастись. А я была далеко…

–Она умерла от быстротекущей чахотки, – с прохладцей заметила Злата, с силой сцепив руки, так, что побелели костяшки пальцев. В горле пересохло, а потому слова приходилось буквально проталкивать, и, казалось, каждое из них оставляет после себя саднящую рану. – Говорят, чахотка неизлечима.

–Люди говорят многое, – безразлично пожала плечами Маргарет. – Не всему можно верить. Я помогла бы твоей матери… если бы оказалась рядом в нужный момент.

В душе Златы вскипела злость. Всё, что говорила эта чужая женщина, изображающая из себя крестную-чародейку, было пропитано невыносимым самодовольством, и подобная демонстрация собственного всевластья отдавалась в сердце куртизанки кровоточивой болью. Маргарет напоминала слишком о многом… о том, о чем хотелось забыть. Более того, она смела намекать, что могло быть иначе!

–А ты не боишься, Маргарет, разбрасываться такими заявлениями? – сердито спросила Злата, подавшись к собеседнице.

Последняя подняла брови в показном удивлении:

–Какими именно, дорогая?

–О своих ведьмацких корнях и чародейских способностях, – неприятно усмехнулась Злата, снова откинувшись на спинку кресла. Злость откровенно старила ее, и теперь женщина выглядела минимум на 35. – Инквизиция, знаешь ли, такого не любит. Не правда ли?

–Мне нет дела до Инквизиции, – равнодушно отозвалась Маргарет, причем ее равнодушие не казалось наигранным. Ей действительно не было дела до Инквизиции… и почему-то это задело Злату еще больше.

–Знаешь, у Инквизиции может быть другое мнение на сей счет, – дрожащим от плохо сдерживаемой ярости голосом процедила куртизанка, до боли в пальцах сжимая подлокотники кресла.

–Пускай… – еще более безразлично сказала Маргарет. – Бояться Инквизиции стоит ведьмам низшего ранга. А я мощная чародейка…

Это стало последней каплей.

–Ах, вот как… – с ледяной яростью произнесла Злата; крылья ее точеного носа чуть подрагивали. – Но пока я никак не возьму в толк, что такую мощную чародейку привело ко мне.... зачем бередить старые раны? Что было, то прошло.

–Увы, да, – с легким вздохом признала ведьма и, взяв из хрустальной вазочки шоколадную конфету, с удовольствием отправила лакомство в рот. Она все делала с неповторимым вкусом, открыто наслаждаясь каждым мгновением, и подобная жажда жизни придавала женщине дополнительный шарм. Даже пылающая негодованием Злата не могла не признать этого… – Но я бы все равно хотела обсудить с тобой, милая Злата, альтернативное будущее. То, что могло случиться…. но не случилось. Ты не против?

–Против, – вздернула подбородок Злата. – Зачем мне слушать про не случившееся?

–Об этом мы поговорим позднее, – уклончиво ответила чародейка и, отставив опустевший бокал, неторопливо продолжила, слегка улыбаясь кончиками полных губ: – Итак, для начала – несколько слов обо мне. Меня зовут Маргарет, и мой возраст… он довольно приличный.

–О да, несомненно! – ехидно согласилась Злата и с фальшивой небрежностью добавила, окинув фигуру собеседницы нарочитым взглядом: – Тебе за сорок, полагаю. Даже под пятьдесят, – ее слова сочинились едким ядом, однако не вполне соответствовали действительности. Маргарет выглядела гораздо моложе 50… о чем, видимо, прекрасно знала, поскольку нисколько не расстроилась, а лишь усмехнулась: