Мара Вульф: Лунный серебряный свет

Казалось, вода вокруг меня становилась всё темнее и темнее. Я пыталась пробиться сквозь её толщу, добраться до поверхности, но, похоже, я не продвинулась ни на сантиметр, и неважно как сильно я гребла руками или барахталась ногами. Вдали я увидела крохотную точку света и отчаянно попыталась доплыть до неё. Но я лишь тонула глубже, свет становился всё меньше, пока он вовсе не погас. Тогда мою грудь сдавило. Мои лёгкие были готовы взорваться, а я жадно хватала ртом воздух. Я больше не могла пошевелить руками. Что-то схватило меня. Мне нужно было попытаться освободиться…

Я не помню, когда я последний раз просыпалась среди ночи. Обычно этого никогда не случалось, больше не случалось, с тех пор как мне исполнилось пять или шесть. Спросонья я заморгала глазами в полумраке и дождалась, когда знакомые предметы в моей комнате приобретут точные очертания. На прикроватной тумбочке мерцал серебром стакан воды. Я схватила его. На вкус вода была несвежей и ледяной. Всё же я сделала несколько глотков. Сквозь открытое окно ветер колыхал белые занавески. Когда он на один короткий миг раздвигал их друг от друга, я могла разглядеть сквозь тонкую щель огромную жёлтую луну, словно прибитую к небу. Я любила полнолуния, любила холодный запах ночи. Уютно устроившись под моим толстым одеялом, я начала прислушиваться к привычным звукам из гостиной. Только когда я почти заснула, я заметила её.

Тишину.

В ту же секунду я окончательно проснулась. Но как бы я ни старалась, ничего не было слышно. Никакого шороха, стоило моей маме Бренде пошевелиться на диване, никакого дребезжания, когда она ставила бокал вина на стол. Не было слышно и привычного бормотания телевизора. Ничего. Было тихо, очень тихо, слишком тихо.

Я отыскала свой халат и надела его. На цыпочках я засеменила по холодному полу нашей квартиры, включая по пути лампы.

— Мам? — позвала я, с ужасом понимая, что не получу ответа. Я схватила свой мобильник. Никаких сообщений. Я набрала её номер, и телефон звонил целую вечность. На другом конце провода оставалось тихо. Медленно я вернулась в свою комнату, стянула с себя халат и легла в кровать, всё ещё хранившую моё тепло. Я взяла книгу с тумбочки и тщетно попыталась сконцентрироваться на строках. Но мне не удавалось избавиться от неприятного беспокойного чувства, что овладело мной.

Я не знаю, что разбудило меня. В этот момент я услышала раздражающий звук дверного звонка. Моя книга с грохотом упала на пол, когда я рассерженно натянула одеяло на голову. Пусть мама откроет дверь. Снова раздался звонок, настойчивее, продолжительнее. Я ждала. Лампа рядом с моей кроватью всё ещё горела. Тогда я вспомнила. Дурное предчувствие закралось в мои мысли, пока я бежала к двери.

Открыв дверь, я увидела перед собой двух женщин-полицейских.

— Эмма Тейт?

Я кивнула.

— Мы можем войти? — спросила одна из них с дружелюбной улыбкой. Молча, я проводила их в гостиную.

— Твоя мама Бренда Тейт? — нерешительно спросила блондинка. Я снова лишь кивнула. — Ты здесь одна?

— Да, — ответила я слишком тихо.

— К сожалению, у нас для тебя очень печальные новости. — Её голос слегка дрогнул, и я задалась вопросом, почему. Она не продолжила, и тогда через секунду заговорила её коллега.

— Эмма, в общем… Мы нашли твою мать. Она попала в аварию. Очевидно, она ехала слишком быстро, и машину занесло.

Авария? Этого не могло случиться с моей мамой. Я закачала головой. Она ездила как черепаха. И за это мне всегда было так неловко.

— Её машина сорвалась с моста и упала в реку Потомак. Она утонула. Нам оставалось спасать лишь мёртвое тело.

Это должно быть ошибка или недоразумение. Моя мама всегда до смерти боялась любой воды, которая не текла из крана. Мысли в моей голове хаотично закружились. Мне нужно им что-нибудь сказать, убедить их в том, что они ошибаются. Уверена, моя мама решила сбегать в супермаркет, чтобы купить мне мои любимые субботние круассаны. Сейчас я услышу, как она поворачивает ключ в двери. Но ни одного слова не сорвалось с моих губ.