Евгения Мишина - Кормундум. Царица Тени

Максим нахмурил брови, но затевать выяснение отношений не стал.

– С Юлей из твоего класса? – воодушевленно спросила я.

– Ну, типа того… – засмущался сын. – Да я ей приложение обещал помочь настроить…

– Ну-ну… – подтрунивала над братом Машка.

Невероятно, мой старший сын уже получил паспорт и обзавелся девочкой, а я торчу тут и уже пропустила невосполнимые два года их жизни. Конечно, они приходят ко мне каждую неделю и вот так вот рассказывают обо всём… Но разве обо всём расскажешь? Я бы хотела не слушать истории, а быть их частью…

На меня нахлынула волна грусти. И, чтобы не раскиснуть прямо сейчас, я решила поинтересоваться их планами на следующую неделю.

– Думаю, что смогу отправить вас на выходные с бабушками в дом отдыха, – сообщил детям Максим.

– В дом отдыха?! – сквасил кислую мину Лёшка. – А можно мне дома остаться?

– Будешь приложения Юле настраивать? – ехидно поинтересовалась Машка.

– Ну ты и маленькая зараза… – ткнул её в плечо Лёша.

– Посмотрим, – сказал Максим. – Все решится вечером. Если будет пять мест, значит, ты тоже едешь.

– Отстой…

– Разговорчики! – строго одернул его отец.

Я с удовольствием молча наблюдала за происходящим, стараясь не думать о тех пяти минутах, что оставались нам на сегодня.

– Сладкие мои! Я вас очень люблю! – целуя каждого в обе щеки и в губки, говорила я. – Вот позеленеешь без свежего воздуха, и ни одна Юля на тебя не посмотрит… – шепнула я на ухо сыну и поцеловала его в макушку.

– Мы тоже тебя любим, мамочка! – обхватив мою шею руками, поведала мне Машка. – Уже скучаю по тебе.

– И я… Солнышко! И я по вам уже скучаю! – уткнулась я носом в её рыжие, как и у меня, кудряшки. Затем я крепко прижала к себе младшенького. – Не расстраивайся по поводу второго места. Ты у меня лучший! Знай это!

Оставшиеся пару минут мы провели в объятьях друг друга, пытаясь вобрать в себя огонек этого момента на всю следующую неделю.

– Пока, мамуль…

– Пока, Кирюша…

Дверь закрылась. Часы пробили двенадцать, и карета превратилась в тыкву…

«Я сегодня виделась со своими детьми, как и каждую пятницу последние два года. И каждый раз я испытываю что-то подобное тому, что испытывала при их рождении. Шесть дней забвения в собственных кошмарах, и вдруг прояснение, и вдруг волна любви, счастья, жизни. Жаль только, что, как только за ними закрывается дверь, я тут же вновь оказываюсь в Этой реальности, заключающейся в том, что я сумасшедшая и не могу дать своим детям больше, чем час общения в приемной психбольницы в неделю. Я уже не чувствую себя их матерью. Лишь когда они дружно называют меня мамой, я понимаю, что, действительно, я их мать.

Когда-то все было иначе. До определенного момента я точно знала, что никто лучше не позаботится о моих детках, чем я. Мы делили на четверых каждый момент жизни друг друга.

Когда родилась Машенька, Алёше было пять лет. Он так старался помогать мне, это было трогательно до боли в груди. А теперь они подросли и постоянно цепляют друг друга. Надеюсь, что за буйством гормонов в переходный период они не растеряют ту заботу друг о друге, что я прививала им с детства. Ведь им сейчас приходится переживать период взросления в отсутствие матери и по большей части отца.

Что же до леса, в который не повез деток Максим по причине своей «невероятной занятости», то мы бывали там не только в грибной сезон. Мы ездили по окрестным лесам несколько раз в месяц, независимо от времени года, даже зимой. Брали с собой фотоаппарат, продукты для пикника, а иногда и палатку для ночевки под звездным небом.

Из леса мы обычно привозили тысячи фотографий, кучу впечатлений, всевозможные гербарии, материалы для композиций, которые потом мастерили дома, все, кроме грибов и ягод, которые обычно съедали там же на месте. Вернее будет сказать, грибы мы не ели, а только искали их на интерес, не срезая.

Помню, когда Серёжке было года три, он втихаря наелся каких-то грибов, и мы так быстро сорвались с места и повезли его в больницу, что я даже фотоаппарат забыла на поляне. На следующий день мы вернулись на то место, и каково же было мое облегчение и радость – фотоаппарат лежал нетронутым именно там, где я его и оставила.

Грибы оказались съедобные, в больнице Серёже промыли желудок и отпустили домой. С тех пор он так невзлюбил грибы, что даже просто искать их отказывается, не говоря уже о том, чтобы есть.

Ещё был момент, когда Лёша залез на дерево, а Машка увязалась за ним. Он, как мог, подстраховывал сестренку, но та все же сорвалась. Лёше удалось поймать её, но сил удержать не хватило. В тот раз Машка сломала руку. Тогда мы тоже собирались второпях, но ничего не забыли.