Анна Одувалова - Притворюсь твоей

Оказывается, их очень просто ловить. Только вот лорд сказал, что для этого нужно точно знать, какую форму принял демон, то есть вызвать абстрактного демона нельзя, только заманить знакомого, а на свете не так много оставшихся в живых людей, которые могут это сделать. Нужно обладать силой, знать демона в «лицо» и иметь необходимые ресурсы и знания.

Едва только черноволосая попыталась покинуть центр пентаграммы, все линии вспыхнули алым, заставив девушку с шипением замереть в центре. Она сейчас все еще сжимала в руках веточку с цветком и выглядела до ужаса беззащитной, даже немного обиженной.

– Зачем? – поинтересовалась она со слезами. – Я не делала тебе зла… не трогала…

– Ага… – не повелась я. – Всего лишь несколько раз напугала чуть ли не до смерти. Но… вообще ничего личного. Ты мне просто мешаешь. Слишком близка к моему мужу… а он мне нужен самой.

– Неужели? – Она хитро оскалилась и подошла к самой границе, посмотрев на меня с ненавистью. – Грис забавный, с ним интересно играть, но видишь, в чем секрет… – Ее голос стал тихим, вкрадчивым. – Ему тяжело с человеческими женщинами… они хрупкие и ломаются…

– Как сломалась предыдущая? – не удержалась от вопроса я.

– Э… нет. – Демоница снова улыбнулась. – Так дело не пойдет. Ты ведь ничего не знаешь, я дала достаточно подсказок… Грис сильный, очень сильный. Он сильнее, чем раньше, и поэтому страдает. Мне кажется, зря… ты не сможешь его удержать, просто потому, что он боится тебя сильнее, чем меня.

– Потому что человеческие женщины хрупкие? – хмыкнула я.

– Да.

– А кто сказал тебе, что я человек? – Я позволила змеиному золоту затопить зрачок и чешуе пробежать по щекам. На лице демоницы отразился панический ужас, и она, обжигаясь и захлебываясь от вопля, который никто не слышал (об этом я тоже позаботилась), попыталась вырваться на свободу. Я пожалела о своей откровенности. Соперница явно сошла с ума, а у меня осталось еще так много вопросов, ответы на которые могла дать только она.

Но демоница билась, словно обезумев, шипела и кричала: «Не смей его трогать!» До меня не сразу дошло, что это она так сильно беспокоится о герцоге. Переубеждать я ее не стала, это было бесполезно. А потом, поняв, что выбраться не удастся, она как-то осунулась, притихла и, задумавшись, произнесла:

– А может быть, так и лучше… для меня так будет лучше…

Добиться объяснения, что именно значит эта фраза, я так и не смогла. Больше черноволосая не сказала ни слова, повернулась ко мне спиной и начала напевать старинную, уже слышанную мной песню.

Первая часть моего плана удалась. Правда, общение с демоницей оставило неприятный осадок, но я знала, что еще обязательно навещу свою пленницу, если, конечно, герцог туда не нагрянет первым. Но я хотела надеяться, что он будет занят другими, более важными делами. В замок уже к обеду прибудут гости. Каждого нужно встретить и разместить, а потом еще несколько дней развлекать, ну а ночной досуг своего супруга я планировала взять на себя. Вчера мне почти удалось переступить грань. А сегодня я поступлю не очень честно, зато не оставляю ему выбора.

Я еще раз взглянула на притихшую демоницу, открыла рот для того, чтобы задать вопрос, но потом махнула рукой. Не будет она со мной говорить. А мне сейчас некогда терять время и пытаться вывести ее на чистую воду. Впереди ждет слишком много хлопот и приготовлений. Я вышла на поверхность и, убедившись, что никого поблизости нет, отправилась по направлению к своим покоям.

– Рано начинается твое утро, Эрри!

Я совсем не ожидала в полутемном коридоре встретить взлохмаченного Кэлвина. От него пахло морозом, улицей и лошадью.

– Да и вы рановато с прогулки. – Я предпочла уклониться от ответа и перевести разговор.

– Грис еще слаб. Приходится выполнять некоторые его обязанности.

Мы раскланялись в коридоре, но меня не покидало ощущение, что брат герцога слишком внимательно смотрел вслед. Очень хотелось верить, что он ничего не заподозрил. Хотя, что именно? То, что хрупкая герцогиня посадила на цепочку ручного демона Гриса? Да я бы сама в это не поверила, если бы кто-то сморозил подобную глупость.

Слишком хорошо знала, какое именно впечатление я произвожу на посторонних людей. А тех, кто знает меня настоящую, очень мало. Я бы сказала, их совсем нет.

Сегодня предстоял длинный и тяжелый день, к которому надлежало приготовиться как следует. Я начала с горячей ванны, увлажняющих масел и притираний, потом позволила служанке уложить волосы в высокую прическу, но полюбовавшись на себя в зеркало, заставила распустить – прическа делала меня старше. Исчезал налет невинности, а это мне не было на руку.