Рита Толиман - Симметрия

Не обнаружив своей боевой жены, закинул бутылку. «Бульк-бульк-бульк». Пустую тару, не глядя, бросил в урну, стоящую метрах в трех. К удивлению, не промахнулся.

– Мастер! – мужик поднял указательный палец, подчеркивая свою удаль.

– Щас кто-то у меня огребет по полной! – раздался громогласный женский голос с балкона.

– Томочка, я иду, не волнуйся, – подобострастно ответил дядя Саня и качающейся походкой спешно поковылял прочь.

Тетя Тома для проформы покричала вслед, да и угомонилась. Стало необычно тихо, коты перестали орать. И птицы, как по команде, притихли. Марте казалось, что в этой странной тишине она слышит не только биение своего сердца, но и сердца друзей. Они стучали вразнобой, образуя сложный замысловатый ритм. И, затаив дыхание, можно легко различить эту удивительную музыку.

– Я все равно после Димкиной дури не могу в себя прийти. Как будто реально моделькой была, все в деталях помню, – мечтательно сказала Криса. – Только с Парижа прилетела.

Ее серое платье ниспадало с нее большущими складками, пряча в себя любые намеки на женское тело.

– Неужели все померещилось? – вздохнув, протянула Марта.

– Достать бы еще этой шмали. Хочу снова на бэхе, да в Бриони! – Макс обратился к Долиной. – А рядом ты, Криска. Моднючая до безобразия!

Моднючая, блин, ему нужна. Сам-то только с села приехал, еще навозный душок не выветрил. В глюке и он был красавцем хоть куда. На галстуке, при костюме. Финансовый менеджер Кузнецов.

Олег под утро опять нажрался. Как ни старалась Даша его остановить, уделался в дымину. Голова склонилась на бок. Прищурившись, Соколов пытался навести резкость.

– Все… спать пора, – едва проворочал языком и закинул руку на плечо Даше, – пойдем.

– Ну наконец-то, – она уже несколько часов пыталась его увести домой.

Когда Дашуня уходила, Роберт на прощанье подмигнул ей. Будто с намеком.

Криска в глюке худая была, модель, прямо высший класс! А в жизни Марте никогда не нравилось, как одевается подруга. Все мешковатое. Да и фигура у нее так себе. Рыхлые бедра, животик. Еще немного ватрушек, можно и в баржу превратиться. Но любила Долина кулинарить, хоть и одна жила. Из своего магазина много списанных продуктов таскала. Наестся плюшек, а потом горюет, что мужика нет.

– Кристина, ты себя в глюке видела? – Марта взяла за руку Кристину. – Давай худей, и на подиум!

– Да, ладно, проехали, – подруга наклонилась к Воронцовой и шепнула. – Как там у тебя? Ты все еще на этого урода батрачишь?

Марта пожала плечами.

– Завяжу я с этим. Но сначала срублю бабла и Герду назад заберу. Будем жить мы с ней вдвоем счастливые…

Она чмокнула Криску, встала и пошла усталой походкой. Обернулась, послала оставшимся воздушный поцелуй:

– Аривидерчи, мои кролики!

Свою общарпанную тесную однушку Воронцова ненавидела. Темно-синие местами ободранные стены в прихожей навевали тему школьного туалета, где в детстве одноклассницы курили и дрались.

Босиком прошлепала на кухню. Крутанула тугой железный кран, налила холодной воды. И с жадностью выхлестала сразу три стакана. После этой дури дико сушило горло. Зазвонил мобильный, это Вазгеныч.

– Ало, – ответила Марта.

– Чо вчера трубку не брала?! Сегодня вечером в восем прихади. Тут человек хароший тебя просит, – зло прорявкал армянин.

– Какой человек?

– Нормальный человек, не боис, я его знаю. Все харашо сделаешь, половина долга спишу. Поняла?!

– Поняла.

Марта положила трубку, стянула удавливающее платье и без сил свалилась на кровать. Глаза слипались, она погружалась в сон. Опять мерещился полет в пространственно-временном туннеле.

Москва

Марта с Крисой сидели за дальним столиком в новомодном ресторане «Хёли» на новом Арбате. Из панорамных окон красовалась Москва во всем ее царственном хаосе. Разноцветных огней на этой улице столько, что, наверное, их энергии хватило бы на полет ракеты до Луны. Улица как застывающая лава уставшего вулкана двигалась еле-еле. Машины стояли, увязнув прочно и надолго. И громогласно голосили своими клаксонами оттого, что не могли выбраться на свободу.

«Вдова Клико» ударила фейерверком в желудке и весело разбежалась по сосудам. Приятная истома, умиротворение. После дикого сна эта жизнь казалась истинным раем.

– Приснится же такое. Мы нищие, живем в каком-то Шингае, – рассказывала Марта.

– В Шингае, – поддакнула Криса, – Спичкина искали на кладбище!

Долина говорила, а ее глаза все больше и больше округлялись, как глаза зеленого кролика-мутанта с Димкиной футболки. Наверное, Марта выглядела так же.