Илья Букреев - Исход

Его заинтересовало небольшое скопление вблизи сцены. В кольце из дюжины парней премило кружилась девушка с достаточно красивыми ногами, чтобы привлечь Константина. Без остатка отдаваясь движениям, она ступала по полу босиком. Короткие синтетические шорты и воздушная майка не сковывали тела. По низу стелилась дымка, отчего создавалось впечатление, что девушка парит на дюйм в воздухе. Ее движения напоминали изящность турчанки. Парни взяли в осаду, но осведомлённые своевольным нравом девушки, идти на приступ не решались.

Привлекла не только внешность танцовщицы. Константин вспомнил, как недавно ее встречал. Пару дней назад четверо друзей шли по общаге и обсуждали проходивших сокурсниц. Миша обратил внимание на необычную девушку, которая сидела на полу у стены посреди коридора. Ее взгляд был отрешен, словно у познавшего мир странника, не способного увлечься дрязгами обывателей. Это приметил лишь Константин, остальные решили, что девчонка под кайфом. Миша приправил обсуждение парой скабрезных историй. Все от души посмеялись, а она даже не обернулась на гогот. Сегодня Константин видел в ее глазах ту же пустоту.

Константин опрокинул последний шот. Исполненный решимости, он поднялся из-за стола и направился напрямик к танцовщице, расталкивая толпу. Напролом грудью он разбил кружок воздыхателей и на мгновение замешкался. Девушка продолжала танцевать, не замечая. Константин сделал шаг и, коснувшись плеча, вынудил остановиться. Из-за громкой музыки касаясь губами уха девушки, он пригласил выпить по коктейлю. Она не производила впечатления сколько-нибудь удивленной, напротив, ее глаза и улыбка выражали удовлетворение, как если бы она пришла в клуб ради этой встречи. Константин взял ее ладонь и повел от кучки воздыхателей, оставив их переглядываться, как индюков. Вдруг Константин почувствовал, как его рука за спиной одернулась, но не была отпущена. Он обернулся, девушка, наклонилась назад, чтобы подобрать туфли.

У бара, как назло, было занято, поэтому они встали у стены вдали от основного веселья и подозвали официантку. Принесли пару цветных напитков. Они пили, разглядывая друг друга. Под мерное качание воздуха одинокие капельки стекали с пульсирующей венки на ее шее в ямку декольте. Константин торжествовал, точно поймал дикого зверя.

– Как тебя зовут? Я Костя.

– Катрина.

– Шикарно танцуешь! Ты здесь одна или с компанией?

– Я с… – Катрина огляделась, – не знаю где она. А где твои?

– Считай, теперь мы вдвоем.

– Вот как? – она сделала ироничное выражение лица.

– В смысле, раз мы покинуты, у нас не остается выбора кроме, как провести время вместе.

– Да, – подавшись чуть вперед, Катрина вгляделась. – Что с глазами?

– Все хорошо… А, ты, наверное, про цвет?

– Такие красные… Линзы?

– Мой естественный цвет. Вообще-то они не красные, а аметистового оттенка.

– Рассказывай, таких один на миллион!

Часы Константина завибрировали и на радужной оболочке глаз загорелся желтый шестиугольник, и перед Константином в дополненной реальности появились видео сообщение. В нем Миша посреди комнаты в общежитии и указательными пальцами показывал на ванную комнату, в которой просматривался женский силуэт. Улыбаясь, как дитя при виде рождественского подарка, он прошептал: «Думаю, ты найдешь, чем заняться пару часов?» Значок в глазах потух, и Константин отсоединился от сети.

– Придурки, – усмехнулся Константин.

– Кто? – спросила Катрина.

– Соседи по общаге, ничего важного.

Константин предложил уйти в лаундж-зону, чтобы пообщаться в приватной обстановке. Расположившись на мягком диване, он лишь мельком рассказал о себе и про учебу на агрономическом факультете. Собственная жизнь представлялась Константину заурядной, да и сейчас его больше интересовала спутница. Катрина была студенткой факультета философии, но на курс старше. Она приехала в Россию по обмену из Дрездена три года назад. Ее родители из обрусевших немцев вовремя поняли, что тучи сгущаются, и эмигрировали в Германию незадолго до начала тирании Пирояна. Теперь же, с восстановлением мирного порядка, они отправили дочь учиться в Алекром, и заодно прощупать обстановку для возвращения. Константин слушал и разглядывал нордическое лицо Катрины, нисколько не угрюмое, как показалось сперва в общежитии, вблизи она была скорее иронически насмешлива. Перламутровые тени, которыми она красила глаза, и сочная помада выглядели еще ярче на бледной коже. В короткостриженые ультрамариновые волосы были вкраплены алые и зеленые с черными пряди. Обычно Катрина носила рваные джинсы и бесформенные майки с принтами рок-групп, которые висели на ее тощей фигуре, как на героинщице. Сегодня она сменила прикид групи на более светлый: вместо джинсов облегающие шорты с высокой талией, на легкой майке изображался привычный демон, но все же анимешный. Когда беседа пошла раскованнее, оказалось, что Катрина способна заразительно смеяться и проявить непредубеждённость в любой обсуждаемой теме. У нее нашелся единственный принцип, в котором не существовало иного мнения. Катрина отвергала «Hive», называя пользователей социальной сети одержимыми. Она сторонилась гаджетов, лишь в крайности надевая допотопные очки виртуальной реальности для выполнения заданий из университета. Из-за этого связаться с Катриной было невозможно, что, впрочем, ее совершенно не беспокоило. «Кто захочет – найдет», – ответила она, увидев изумление Константина. В отказе от социальных технологий Катрина усматривала некую «свободу от», важную не меньше кислорода. Несмотря на весьма обеспеченных родителей, после занятий она подрабатывала официанткой, и те скромные деньги, которые получалось заработать, являлись для нее еще одним источником независимости.