Марина Залесская - Предсказанная любовь

Девушка опять пробежала к холодильнику, достала апельсиновый сок в пакете, налила в стакан и стала пить вместе с ним, зажмурившись от удовольствия.

– Почему ты так быстро передвигаешься? Как будто убегаешь от кого-то, – заинтересовался Даниель.

– Это привычка, наверное, не очень хорошая привычка. Мой опекун часто говорил мне: «Мирослава, не бегай по моему замку…, то есть дому, мой дом – это не полигон». Нет, не это слово.

Она помолчала, поворошила память, и продолжила.

– «Мой дом – это не стадион».

«У девушки есть опекун, значит, скорее всего, она сирота. Уже кое-что», – подумал Даниель.

– А где твой дом?

– Мой дом на высокой скале в горах, а вокруг густой лес. Людей совсем немного. Только хозяин дома, его помощники и я. Конюшня есть с лошадьми и конюхами, – добавила она.

«Ясно. Девушка воспитывалась в удаленном доме, одна, и вокруг никаких детей и развлечений, – подумал Даниель, – понятно, почему она такая странная».

Он тоже был одиночкой. Одинокое детство мальчика со скрипкой без игр на улице, футбола, коньков и прочих детских радостей. Каждый день по много часов занятий и учителя, приходящие домой. Он давно уже смирился и принял своё трудное детство: если бы не оно, не было бы и его – известного музыканта.

– Ты учишься или работаешь? – он продолжил расспрашивать её.

– И учусь, и работаю. Но сейчас нет. Я сбежала. Прямо сюда, – последовал ответ.

– Ты лентяйка? – спросил он с притворным укором.

– Лентяйка? – удивилась Мирослава. – Нет. Просто по контракту я должна была делать одну работу, а пришлось делать намного больше. Я решила устроить перерыв.

– А где ты работала? – не прекращал допрос Даниель.

– Сделать тебе еще коктейль? – проигнорировала вопрос девушка.

– Сделай. Опять «авторский»? – Даниелю стало любопытно, что опять придумает девчонка.

И опять замелькали тонкие руки, смешивая напитки.

«Она как будто дирижирует», – подумал Даниель, любуясь чёткими изящными движениями.

Лед, лимон, и бокал с уже красным содержимым был торжественно вручен ему.

– «Морской бриз», – сказала девчонка и стала ждать его реакции.

Она ждала с таким детским ожиданием и нетерпением, так следила за ним, что он, поддразнивая девушку, специально медлил и, перекатывая напиток во рту, молчал, отпивая маленькими глотками. Второй коктейль тоже оказался хорош. Крепкий и свежий, он действительно напоминал морской бриз.

– И-и-и? – не утерпев, спросила девушка.

– Хорошо! – искренне похвалил он. – Где ты так хорошо научилась делать коктейли? Делала их своему опекуну?

– Нет, – Мирослава тряхнула головой, – мой опекун предпочитает моно напитки. Я загрузила рецепты коктейлей прямо сюда, – она показала на голову. Ой, нет! Я скачала книжку для барменов и запомнила её. У меня отличная память.

Тут Даниель вспомнил, что хотел дать девушке «послушать» свою скрипку.

– Пошли со мной, – сказал он и повел её в гостиную.

В просторной комнате царил так называемый «творческий беспорядок»: всюду валялись ноты, книги, записи. Даниель оставил девушку, сходил в кабинет и достал из сейфа футляр, в котором лежала его единственная любовь, драгоценная скрипка Гварнери.

Вернувшись, он застал Мирославу за осмотром гостиной. Она обходила комнату, с восторгом разглядывая плакаты, афиши, большие студийные фото, висевшие на светлых стенах.

– Это ведь всё ты? – сложив ладони домиком, она замерла возле старого фото, на котором вокруг него, молодого и ярко-красивого, летала скрипка.

– Конечно, я. – подтвердил Даниель. – А что, не похож? Этому снимку больше десяти лет.

– Похож, похож, – Мирослава кивнула головой. – Ты почти не изменился. И сейчас ты даже лучше, чем на этом фото.

– Чем же лучше? – ему стало любопытно.

– Здесь многое дорисовано, добавлено в специальной программе. А сейчас, – она посмотрела на него с сияющей улыбкой, – сейчас ты живой и настоящий. Я так и знала, что ты скрипач, поняла это, ещё там, на пляже.

– Как же ты узнала? У меня на лбу надписи нет.

– Очень просто, я ведь хорошо разглядела тебя возле моря. Черты лица мягкие, гармоничные, лоб слегка изогнутый, глаза большие, красивые. Скорее всего, гуманитарий. Манера держаться спокойная, уверенная, видно, что ты привык к взглядам, к вниманию. Значит, публичный человек. Небольшая отметина на шее слева, вот здесь, – она показала на его шею.

Потом взяла его за обе руки.

– Пальцы длинные, кисти рук тонкие и сухие, подушечки пальцев левой руки слегка утолщены. Вот здесь, – она погладила его ладонь прохладными пальцами. – Музыкант, это же понятно. Но, какой инструмент? По росту тебе подошла бы больше виолончель, но у виолончелистов отметина на шее чуть дальше и меньше. Значит, скрипач, – засмеялась она, – обыкновенная дедукция.