Владимир Корн: Удачник Леонард. Эхо Прежних

Я только головой покачал, что во время шторма совсем несложно – стоит только расслабить мышцы шеи, и ее саму начнет болтать: он ничего глупее придумать не смог?

– Кровавый Головень, тебе помочь? – Гаспар разделял мое мнение полностью.

Во время шторма привязываются к мачтам, чтобы не смыло за борт, в тех случаях, когда корабль идет лагом к волне, то есть с большим креном. Причем так делает только вахтенная команда, остальные раскачиваются в гамаках. Он что, предлагает всем пятерым привязаться к единственной мачте? Чтобы когда наша скорлупка пойдет ко дну, долго не мучиться?

– Может, тогда пса за борт выбросим? – Возможное кораблекрушение пугало Головешку больше других, поскольку плавать он не умел вовсе.

– А что это даст? И потом, Барри скорее нас всех выбросит.

В чем-то Блез был прав.

– Лео?! – Гаспар, впрочем, как и все остальные, смотрел на меня в ожидании команды, которая всех нас спасет.

А что я? Мысленно я перебрал уже множество вариантов, и ни один из них не показался мне надежным настолько, чтобы его озвучить. Спустить парус, чтобы нас так стремительно не несло на камни? Решение на редкость глупое, ибо самое страшное для нас сейчас – это, потеряв ход, оказаться к волне бортом. Попытаться сделать плавучий якорь и убрать парус уже после этого? Даже если нам хватит времени, надолго ли он отсрочит гибель выброшенного на камни шлюпа?

– Лео?! – На этот раз ко мне воззвала одна Рейчел.

Единственная мысль, которая показалось мне стоящей, как раз ее и касалась: постараться спасти хотя бы ее, пусть и ценой собственной жизни. Остальным – как повезет.

– Если что-то случится, держись покрепче за Барри! – крикнул в ответ ей я, подумав при этом: единственное, что стоило бы привязать, так это девушку к собаке. Или наоборот.

Едва я потянулся к чудесному устройству Головешки, как оно тут же оказалось у меня на голове – ее туда надели сразу четыре руки.

– Блез, возьми правее!

Как мне показалось, там есть неширокий проход, где камни ни разу не показались из-под воды, как я туда ни всматривался. Дальше бурунов тоже не видно, а еще дальше вдруг нарисовался невидимый прежде остров. Небольшой, с низким берегом, который то и дело скрывался под перебегающими его волнами. Но если мы умудримся на него попасть, пусть и ценой гибели шлюпа, шансы остаться в живых у нас появятся. Появятся потому, что на острове есть скала, скрыть под водой которую не хватает сил даже не на шутку разбушевавшейся стихии.

«Но хватит ли нам времени?» – лихорадочно размышлял я, глядя на уже совсем близкие камни.

– Гаспар, привяжи покрепче к гнумбоксу канат и кидай его за борт! – По сути, мой приказ являлся актом отчаяния.

Гнумбокс – устройство, позволяющее добывать воду прямо из воздуха. Тяжеленное, весом в средней упитанности мужчину, но, к сожалению, работающее в последнее время все хуже и хуже. И не самое ли время от него избавиться? Мы прихватили его с собой для того чтобы не зависеть в открытом море от запасов пресной воды, а своевременно ее пополнять. Даже в таком состоянии его можно продать задорого. Но до денег ли сейчас и всего остального, когда решается вопрос жизни и смерти? Будь у нас якорь, гнумбоксом можно было бы не жертвовать, но того на борту не имелось. Головешка умудрился его утопить еще в первый день нашего плавания, и теперь вся надежда была на этот металлический ящик. Чтобы он хоть ненамного замедлил ход нашего судна, что дало бы нам шанс угодить в проход между камнями.

Привязать канат к гнумбоксу Гаспару помогал Головешка, вдвоем они и метнули его за борт.

Все получилось у них так быстро и ловко, что можно было подумать – всю свою предыдущую жизнь они только и занимались, что топили гнумбоксы с привязанными к ним веревками.

Едва гнумбокс успел скрыться в пучине, как веревка натянулась и шлюп дернуло так, что мысль Теодора привязаться к мачте показалась мне уже не такой бредовой: на ногах не устоял никто. Самого Головешку удалось поймать в самый последний момент, когда тот практически полностью уже оказался за бортом. Поймать к его счастью, ибо для этого будущего ужаса купеческих караванов любое купание закончилось бы трагически.

Тем временем «Матерь богов» приблизилась к проходу в камнях, но шансов попасть в него практически не оставалось, ведь, судя по провисшему канату, гнумбокса мы лишились.

– Лео!

«Репетировали вы, что ли? – покривился я, потому что имя мое, вырвавшееся сразу из четырех глоток, слилось в единый крик. – Все, теперь каждый сам за себя, ну а сам я – за Рейчел».