Шеррилин Кеньон - Предвидение

Убьет ее.

Было тяжело сопоставить этого надежного парня с чудовищем, с которым она столкнется в битве. Как может кто-то так сильно изменится?

Она бросила взгляд на Калеба.

— Что тебе показал Глаз? Что его изменит?

— Бездушная сука, которая однажды предаст нас всех. Смерть.

Она не смогла удержать одинокую слезу. Калеб был прав. Смерть меняет всех. Каждое воспоминание о ее семье оставляло глубокую дыру в ее сердце, которая не заживала.

У Ника итак была маленькая семья, и Малачаи привыкли к ненависти и жестокости. Его мать с бесконечной любовью — единственное, что не давало ему стать монстром, каким был его отец. Монстром, которым ему суждено стать.

— Значит, Чирайз — это точка отсчёта? — спросила она Калеба. Точки отсчета — это события, которые перекраивали жизни. Предопределенные моменты, вроде смерти или рождения, нельзя было изменить. Все, что происходило между ними, можно было изменить и касалось свободы воли. Люди и остальные создания могли двигать события вокруг точек отсчета и делать тысячи изменений — эти события не были предопределены.

Но точка отсчета…

Она была записана в Божественной Книге Судеб. Ничего не могло ее изменить.

Калеб покачал головой.

— Нет, она не точка. Ее смерть не обязательно должна подтолкнуть его.

— Так мы можем ее спасти?

Он кивнул.

— Ценой нашего будущего. На кону все.

Аэрон поморщился.

— За любое волшебство приходится платить.

— И нельзя нарушать баланс, — вздохнул Калеб, снова заговорив с Коди. — Вы с его матерью были рождены от изначального источника, как баланс Малачаю. Чирайз и ты в будущем — его возможные якоря. Вы не должны были встретиться.

Но Арелимы сыграли не честно и изменили правила. Теперь вселенная пыталась восстановить порядок и исправить их дерзкую попытку поспорить с судьбой и естественным порядком.

Им, как Хранителям Порядка Вселенной следовало бы подумать лучше. К сожалению, отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки.

— А что насчет пророчества? Мы можем его спасти?

Калеб нервно потер шею.

— Возможно. Но все не так просто. Необходима высшая жертва. Абсолютная любовь, чтобы пробиться к нему в темный час… и все равно нет никаких гарантий.

Коди возненавидела последние слова.

Калеб, раздраженный так же, как и она, провел руками по волосам.

— Мы хотели дать Нику мотивацию… но не такую, — он уронил руку. — Он пойдет в Азмодеа, и нам конец.

Она не могла не согласиться. К сожалению, это была не единственная проблемка.

— Мы не сможем его остановить. Он слишком силен.

— Поверь мне, я знаю. Мне везет, что пока я его сдерживаю. Что еще хуже? Я не могу пойти с ним, как и Ксев. Наш отец прикует нас рядом с твоим дядей и скормит нас демонам Нойра, если увидит, как мы защищаем Малачая, — он посмотрел на Аэрона.

— Не стреляй глазками, Малфас. Не знаю, могу я или нет. Можно попытаться выбить приглашение у Торна. Только так я могу попасть в ту реальность. То же самое с Дэгоном. Ты знаешь, что происходит, когда ты рожден от другого пантеона. Они не любят, когда мы играем у них во дворе.

Калеб зарычал.

— Я уже говорил, как ненавижу твоего парня, Коди?

— Всего лишь пару раз за обедом.

— Хорошо. Не хочу, чтобы ты это забыла, — и он пошел по улице рыча.

— Куда ты?

— Снова позволить надрать свой зад. Можешь пойти посмотреть, возможно, тебе даже понравится. Мне-то уж точно нет.

Как бы ей хотелось, чтобы это была шутка. К сожалению, еще задолго до этого, они были готовы подставить свой зад.

И головы тоже.

Ник стоял посреди своей спальни, уставившись на символы на стене. Эти древние знаки Калеб и его тетя Меньяра нарисовали, чтобы не пустить тех, кто желает причинить вред ему и его матери. Впервые он заметил их в детстве и Меньяра сказала, что это особые, прогоняющие монстров украшения, которые она сделала для него. Тогда он почувствовал, что его очень любят и защищают.

Но он и не подозревал, что они были не только для защиты. Эти завитушки должны были ограничить его силу, чтобы он случайно не раскрыл свое происхождение. В результате он не очень-то понимал, кем был на самом деле.

Даже сейчас.

Но пора было это узнать. У него были лишь догадки и интуитивное ощущение. Если он хотел спасти Завида и не попасть в рабство к старому первородному врагу, то нужно было разобраться, на что же он все-таки способен. И он знал человека, который мог на это ответить.

— Ксевикан?

Мистер Пушистые ботиночки привстал с дивана, выгнул спину и зевнул.