Разбуди меня (СИ)

Сказать, что ребята были шокированы таким заявлением — это не сказать ничего. Сбитая с толку Гермиона изумлённо посмотрела на Тео, который, хоть и сохранил на своём лице маску равнодушия, всё же был не менее ошеломлён.

А Кингсли тем временем продолжал:

— Не спрашивайте, откуда мне это известно, но в любом случае я крайне благодарен вам. Отдел тайн — особое подразделение, в некоторых вопросах имеющее собственную компетенцию и не подчиняющееся даже мне. И этот вопрос был как раз из числа неподконтрольных, поэтому я никак не мог убедить невыразимцев ликвидировать останки. Они пытались исследовать их, изучить досконально, чуть ли разобрать на составляющие, а после февральского взрыва, к которому, как я уже догадался, вы тоже были причастны, перепрятали так, что я сам не смог бы их найти. Однако вам это удалось. Это... просто блестяще. Должно быть, таков рецепт вашего личного Феликс Фелицис — огромная порция смелости, плюс унция безрассудства, доля интуиции и капелька удачи. Ну и, конечно же, всё это щедро приправлено вашим магическим мастерством.

— Спасибо, Кингсли, — одними губами шепнула Гермиона. Она никак не ожидала, что министру магии известны все их проделки, но, более того, что он не то что не пожурит их за причинённый Министерству ущерб, а ещё и похвалит.

— Раз уж вы в курсе февральского погрома, мы приносим свои извинения за то, что разбомбили три комнаты Отдела, — учтиво добавил Тео, однако его голос звучал ровно, без всякой толики сожаления или раскаяния. — Как мы можем загладить свою вину?

Кингсли распрямился и широко улыбнулся своей белозубой улыбкой:

— К примеру, вы можете устроиться к нам в Министерство на любой уровень, где есть вакансии.

— Даже невыразимцем? — прищурился Тео.

— Если пройдёте специализированный курс для этой профессии, то пожалуйста.

— Ну уж нет! — фыркнул Тео, переглянувшись с Гермионой. — Ещё несколько лет бок о бок с занудой Малфоем я не выдержу.

Все трое дружно рассмеялись, и Кингсли, махнув Гермионе и Тео на прощанье, поспешил присоединиться к людскому потоку.

— В любом случае, у вас ещё есть немного времени подумать, — крикнул он напоследок, сливаясь с толпой.

— У меня есть для тебя два заявления, — сказал Тео, протягивая подошедшей к столику с напитками Гермионе бокал шампанского.

— Так-так, — она с задумчивым видом поправила заколку в волосах. — Это из той же серии, что и “У меня есть для тебя плохая и хорошая новости, с какой начать”?

Тео нахмурился.

— Не слышал о таком. Опять эти твои магловские штучки.

— Ну, может быть, — подмигнула Гермиона, принимая из его рук бокал. — Так что за заявления?

— Во-первых, ты самая красивая девушка на этом празднике, — сказал он, демонстративно обводя рукой Большой зал и возвращая горящий неподдельным восхищением взгляд к своей спутнице, щёки которой уже успели покрыться румянцем. — А во-вторых, я хочу продать особняк. Ты не против?

Теперь пришла очередь Гермионы хмуриться.

— Но это же что-то вроде вашего родового гнезда... Ты уверен?

— Вполне. Этот дом, как и всё поместье, напоминает мне только о разрушенной семье и одиночестве. Я хочу начать новую счастливую жизнь в другом месте. Чёрт, как пафосно это звучит!

Гермиона мягко улыбнулась Тео, собираясь высказать своё мнение по этому поводу, как вдруг заметила за его спиной Гарри и Джинни.

— Ой, ребята!

— Гермиона! — воскликнули те в один голос, устремляясь в её сторону. Гермиона мысленно воздала хвалу Мерлину за проявленный друзьями такт: Джинни благоразумно не стала обращать внимание на то, как Нотт закатил глаза при их появлении, а Гарри вместо крепких объятий, которыми он хотел одарить Гермиону, просто сжал её свободную руку в своей.

— Ну, как дела? — обратился он к Тео, поправляя съехавшие на нос очки. — Слышал, тебя сегодня реабилитировали.

— Так точно, мистер будущий главный аврор, — усмехнулся тот. — А я смотрю, и у министерских стен есть уши.

— Да ладно тебе ёрничать, Нотт, — фыркнула Джинни. — Про сегодняшнее заседание разве что садовые гномы не знают. Все газеты и радиостанции трубят о первой послевоенной амнистии.

— Применительно к себе я бы не стал называть это амнистией или, тем более, реабилитацией, — резонно заметил Тео, неспешно потягивая шампанское. — Скорее, восстановление справедливости.

Гермиона видела, что Джинни еле сдержалась, чтобы не хмыкнуть, а вот Гарри, напротив, был очень серьёзен.

— Ты прав, — сказал он, хлопая Тео по плечу, чем сильно удивил всех присутствующих. — Но благодарить вы должны Виктора.