Евгения Ерофеенко - Из сорока в шестнадцать

Однажды утром, выглянув в окно, увидела Максима, который при помощи палки, пытался что-то выудить в мусорном баке. Обалдев от увиденного, тут же стала звонить Машке, чтобы поделиться новостью. Обсудили, но ничего сделать не могли. Муж зло шутил: «Если бы за меня не вышла, вместе бы по помойкам шарились!» Последний раз они с Максом встретились лицом к лицу на улице, он поздоровался, второпях произнесли стандартный набор фраз, и Максим поплыл своей фирменной неспешной походкой. Спустя полгода его не стало.

Конечно, у него случались романы. Несмотря на шрамы, уродовавшие его лицо, он оставался интересным мужчиной, для женщин с невысокими запросами. С одной из них он и сгорел – деревянный заброшенный дом, в котором ночевал, вспыхнул как спичка, пожарные не успели его потушить. Но том, что Макс сгорел, Лера узнала, когда его уже похоронили. И теперь каждый раз, бывая на кладбище, она заходит на его могилу и кладет к изголовью могилы ландыши, в память о совместных лесных поездках.

А сейчас он стоял перед ней молодой, здоровый, обаятельный. Казалось, что впереди жизнь, яркая, счастливая, незабываемая.

Невысокий, ладный парень, с правильными чертами лица, он был похож на Сергея Есенина, такая же золотистая волна волос, высокий лоб, полные, чувственные губы, упрощал образ только нос картошкой. Если бы она только могла уберечь его, изменить его непутевую и короткую жизнь. Но что она может! Сказать ему. – Не пей! Убедить. – Не садись никогда за руль! Разве он послушает?

– Привет Максим! – радостно поприветствовала Лера – Можно тебя обнять?

– Здорово! Я не против! – лукаво улыбнувшись, согласился Максим.

В ответ на ее радостные объятия парень прижал ее, чуть скользнул рукой по изгибу бедра.

– Ты так хорошо выглядишь! Прости меня, Макс, за все, прости!!!

– Не понял, что ты натворила?

– Да это я так. Расскажи лучше, где Егор, последние четыре дня пропадал?

– Вчера он к тебе ходил, пришел смурной совсем. Что ты ему наговорила?

– Ты не отвлекайся, а три дня, когда ко мне не приходил, где?

– А что, он не рассказал? Так, за коника он был, картошку садили с мамой и братом. Сначала, два дня свою, у них кроме огорода участок за городом, а потом у соседей, там бабка старая, не справляется сама. Пахал как Папа Карло! Меня бы фиг заставили, мне эта картошка не шла, не ехала!

– Так он помощник такой?

– Бесплатная рабсила! – махнув рукой, заметил Максим. – А Машка скоро выйдет?

– Сказала скоро. – Не успела Лера договорить, послышался звук мотоцикла. Егор, резко затормозив, остановился в пару метрах от компании. Легко слез с мотоцикла, торопливо сняв шлем и положив его на сиденье, привычным движением поставил «Минск» на подножку. Лера наблюдала за его суетливыми движениями.

– Всем привет!

– Здорово, поздоровался с ним за руку Макс.

– Лер, надо поговорить.

– О чем?

– Я хочу кое-что тебе рассказать, но не здесь, – Егор взял ее за руку и отвел в сторону. Поехали туда, где нам не будут мешать. А то ведь ты же знаешь Макса с Машкой. Не скроешься от них, будут слушать и комментировать.

Егор сел на мотоцикл, завел мотор и призывно обернувшись, протянул Лере шлем. Она на несколько секунд задумалась. Приняв решение натянула шлем и неловко закинув ногу на села позади. Они помчались. Хотя скорость была не большой, Лере казалось, что она взлетает. Ощущение свободы и полета, наполнило ее. Они ехали мимо одноэтажных домов в окружении цветущих деревьев, мимо редких прохожих, мимо серых фонарных столбов с желтками огней.

Город быстро закончился, показался лес. Егор сбросил скорость, и темнота обступила их. Только благодаря луне чуть угадывалась лесная тропа.

Лера чувствовала себя так, как будто с нее сняли кожу, а как иначе назвать те ощущения, когда ты, как одна большая клетка организма, которая впитывает в себя сразу все. Запахи: утонченный аромат хвойных деревьев, тяжеловатый дух опавших листьев, едва уловимое благоухание выпавшей ночной росы, резкий запах бензиновых паров, и дуновение лесных цветов, а еще будоражащий воспоминания запах этого мальчика, который отчаянно несся по лесной дороге.

Сквозь тонкую одежду ощущала тепло худощавого парня, которого она поневоле обнимала, вжимаясь в него резко и сильно при каждой неровности дороги. Чувствовала прохладный ночной воздух, который забирался под легкую курточку и заставлял все мелкие волоски вставать вертикально и искать тепло другого тела.

Со звуками сложнее: рев мотоцикла и шлем заглушали шелест леса. Зато отчетливо был слышен в ушах стук сердца.