Слушая Таю - Холивар

1 глава. Как все закончилось.

6 марта 2022 года.

Теперь мое утро начинается ни с кофе, а с просмотра новостей в Яндексе и Instagram, а заканчивается – полемикой в WhatsApp и вольной интерпретации перечитанного почти со всем списком моих контактов в телефоне.

И так, что сегодня? Мастер кард и виза свернули свою лавочку в России, Зеленский получил поддержку от Маска, и мне почему-то сразу представилась такая картина: еще в бытность свою комиком, камрад Зеленский, мечтал, наверное, встретить Путина, Маска и кого-нибудь из американских президентов в неформальной, так сказать, обстановке, но желания всегда, имеют свойство сбываться с поправкой на чувство юмора вселенной, вот и его мечты исполнились, только как-то уж слишком генно-модифицировано.

Что теперь будет? Чем все это закончится? Вопросы эти конечно были открытыми и насущными, но в большей степени, я беспокоилась сейчас о том, как мне, конкретно взятому человеку, жить дальше.

Дело в том, что три дня назад, на фоне всех этих событий, мою должность и должность креативного директора в нашем рекламном агентстве решили сократить. Со следующей недели я буду безработной, незамужней, тридцати двух летней барышней, проживающей в ипотечной квартире, взнос за которою платить уже сейчас нечем.

Пособие при увольнении будет мизерным, (если будет вообще) потому что отпуск в этом году я уже успешно отгуляла. Замдира, правда, заикнулась о возможной компенсации, но думаю, она будет рассчитана согласно моей белой зп, а значит, это будет не компенсация, а так, доплата на мелкие расходы. Мама сейчас помочь ничем не сможет, а семнадцатого числа, даже если весь мир вывернется наизнанку, нужно платить за ипотеку.

Но тут еще такой момент, завтра утром, нас всех, невольно уходящих по собственному желанию, собирают на какой-то таинственный брифинг. И все бы ничего, если бы не наша секретарша Анечка, которая, как и все секретарши, слышит гораздо больше, чем полагается ее перегедридной головке, и, пренебрегая техниками шпионажа, не умеет долго хранить информацию, полученную от вышестоящего руководства, в своих облачных белокурых серверах.

Короче, именно Анечка, в пятницу, вылетев из переговорной, как стрела подвыпившего Купидона, понеслась по всем кабинетам, начав конечно с нашего, с один единственным призывом: «Ни в коем случае не соглашайтесь на их предложение! Это самоубийство!»

Доказательствами ее заявление, конечно, подкреплено не было, но смуту в наши, и без того обеспокоенные ряды почти уволенных, она внесла не хилую.

И вот сегодня, проведя воскресенье в каком-то забытие, то и дело залипая в новостях и сторис Instagram, размышляя о судьбе России, Запада и своей собственной, я попыталась абстрагироваться от всего увиденного и заснуть пораньше, чтобы завтра, предстать на брифинге, на который не стоит идти, в полном здравии. Но сон не случался.

«Господи, но почему сейчас? Почему ни через год или месяц?»

Перспектива стать безработной в мире, где словно карточные домики рассыпаются платежные системы (как кстати, теперь расплачиваться, у меня все карты привязаны к Apple Pay, а где их пластиковые близнецы, я уже и не помню), где привычный уклад жизни летит ко всем чертям, обрастая санкциями, как мхом на деревьях с северной стороны, такая перспектива не то что пугала, обездвиживала. И только одно оставалось неизменно – семнадцатое число каждого месяца, день оплаты по ипотеке.

Я прекрасно помнила текст договора с банком, в котором доходчиво было написано «…за каждый день просрочки начисляется…» и понимала, что счетчик сейчас заработает по полной, поскольку мне действительно негде будет взять денег.

«Сорок три тысячи семьсот рублей. Блин, это и мало, и много. Когда-то я могла туфли себе купить на эту сумму, а сейчас… Занять, конечно, можно, но буквально со следующей неделе я безработная, чем отдавать? Никаких сбережений у меня, конечно же, не было. Кто их делает? Ведь разве можно предугадать сокращение в нашей стабильной и размеренной жизни»?

Мысли бились и разбивались друг об друга. Я прикидывала, пересчитывала и в таком математическо-депрессивном состоянии наконец уснула.

Утро. Утром всегда все заново. Даже если с вечера решился сменить веру, пол и гражданство, утром все равно книга жизни открывается с чистого листа.

Я проснулась. Солнце неспешно вкатилось через окно, послышались переливы птичьих голосов, где-то вдалеке проехал сумасшедший мотоциклист.