Улия Воронина - Полет над землей. Вампиры

– Позвольте, я помогу… Простите, что столь бесцеремонно вмешиваюсь, но, похоже, Вас сейчас раздавят, и если это будут не эти невежи из паба, то транспорт, ведь Вы стоите прямо на проезжей части. Прошу Вас, сюда…

Она конечно же онемела от неожиданности, но приняла его помощь. Они перешли на противоположный тротуар.

– Ну вот, теперь Вы почти в безопасности… Во всяком случае предыдущих опасностей Вы на время избежали.

– Спасибо, сударь.

Флиртовать она не умела. Какое там!.. Она и взгляда бы не подняла от смущения, если бы он не продолжил.

– О, нет, не благодарите, мой поступок не бескорыстен. Напротив, я счастлив, что нашел предлог заговорить с вами, не знаю, как долго еще бы пришлось ждать случая…Не удивляйтесь, я немного знаю вас, однажды видел в магазине, что недалеко отсюда. Вы… произвели на меня впечатление, иными словами, я бы хотел официально представиться – меня зовут Виктор Детельнофранческо. А Вас?

– Нея Эдерсоодертен.

– Звучит как песня! Нет, правда – Нея!…Я очень хочу узнать, как Вы его получили, и о Вас самой тоже… Но, я вижу, это смущает Вас, и я боюсь отпугнуть своей нетерпеливостью и напором. Поверьте, я не маньяк!.. Это только потому, что Вы мне очень понравились…

Он улыбнулся мягко, просияв ямочками на щеках. Так улыбается ребенок, сознающий, что нравится, и что его простят, чтобы он не натворил, и довольный этим. Нея невольно сразу же почувствовала к нему доверие.

– Могу ли я пригласить Вас на свой спектакль завтра?.. «Театр вкуса». Вот билет… Это неплохой спектакль, наш режиссер необычайно талантлив. Вы знаете наши представления? Бывали у нас?

– Нет, боюсь, что нет…

Это был очень дорогой театр и немногие из ее подруг могли похвастаться, что были там. Но она слышала, как дамы, состоятельные покупательницы, восхищались спектаклями этого театра.

– Тогда вы просто обязаны прийти, хотя бы из любопытства. Это и опера, и балет… и драма. Всего понемногу. Вам понравится! Вы придете?

Она не могла бы ему отказать, даже под страхом смерти, так ласково он смотрел и так нежно звучал его красивый голос.

– Я буду очень рада придти. Благодарю Вас.

– Это я благодарю Вас… Я буду ждать… Вы не забудете? Хорошо. Я… О! – вдруг прошептал он, с отчаяньем кивая в сторону поклонниц, разглядывающих их с той стороны улицы,– Боюсь, я должен идти, иначе они, пожалуй, предпримут новую атаку. Могу я вас подвести? Точно, нет? Тогда до встречи!

Еще раз мило улыбнувшись, он сел в как раз подъехавшее такси и исчез.

Она думала о нем весь день.

А день то тянулся, то летел, в зависимости от направления ее мыслей. Хозяйка несколько раз отчитала ее за невнимательность, но сразу после замечания, она забывала об этом, хотя раньше бы еще долго мучилась угрызениями совести и страхом упасть в ее глазах. Теперь же она снова и снова переживала момент встречи с Виктором, и с каждым разом умудрялась вспомнить что-то новое, в его взгляде, интонации, внешности. Она с ужасом думала о том, что вот, возможно, пришло ее счастье, и страшно боялась этого, а еще больше, что это не оно. Мираж. Иллюзия. Мечта… Мечтать она умела. Это было ее главной радостью и развлечением. Как еще восполнить то, чего ее лишила судьба?… Она мечтала о ком-то нежном и добром, кого она будет предано любить и уважать, а он будет предано любить и уважать ее. И все же встреча с Виктором, и его интерес к ней пугал – он был слишком хорош, и слишком популярен, чтобы подходить ей. У них разные миры, и вряд ли найдется что-то общее. Значит, это не ее судьба. Это… ошибка.

Так и есть.Но в молодости надежда сильнее разума.

Театр совершенно околдовал ее.

Вечер был осенний, глухой, монотонный, ветреный. Даже звезд не было видно. К семи пошел дождь. Ветер злобно хлестал струями по макушкам деревьев, и без того стремительно лысеющими под его порывами. Прохожие ссутулившись торопливо расходились по домам, прячась под большие зонты. Лужи и пустынность улиц сделали вечер еще более тоскливым, но для Неи, в душе которой, то и дело зацветала надежда, которую она, впрочем, пыталась время от времени обуздать доводами разума, он был иным. Она почти не замечала грязь, не особенно огорчалась за промокшие ноги в почти новой обуви, вообще их не чувствовала, почти летела, как ей казалось, «навстречу судьбе». Вообще-то она ругала себя за каждую такую смелую мысль, но как хотелось, чтобы хоть частично, они стали реальностью.