Дарья Мокина - Варежку вверх! С Новым годом!

– Ну что, справился? – она промыла картофель и чиркнула спичкой. Газ весело вспыхнул и моргнул голубым глазом. Пока вода закипала, Таня сбегала в сарай за дровами для печки. – Говорят, морозы на праздники будут, так что я тебе, дед, чуть больше дров в этот раз принесла.

Василий за это время успел включить маленький телевизор в углу. Комната наполнилась звуками музыки сельского концерта.

– Эх, Татьяна, послушай, как красиво играют, – дед как будто засветился, слушая жизнерадостного баяниста. Через минуту он уже хлопал по неподвижным коленям и казалось пытался их оживить, чтобы спрыгнуть с кресла и пуститься в пляс. – Я тебе говорил, что в молодости на всех праздниках на баяне играл? И на свадьбах, и на похоронах без меня не могли обойтись. Мог любого до слез довести или от счастья заставить выплясывать. Ко всему за свою жизнь привык, а с тишиной все никак не смирюсь.

Таня задумалась и невольно залюбовалась оживившимся лицом своего подопечного.

– Я вот что думаю иногда, Татьяна, – продолжал Василий. – Жизнь разная бывает. Кто-то женится и надеется на счастье, а кто-то помирает. И так легко это все обыграть музыкой. Сделать счастье еще острее, а печаль мягче. Красоты мало в жизни. А все ведь любят, чтоб покрасивее.

– Легко любить красивое, – закивала головой Татьяна. – Спроси у любого человека, чего он желает себе или детям, и каждый ответит, что хочет здоровья, богатства и счастья. Люди женятся на самых красивых и достойных из доступных им вариантов. Но любовь ведь не знает условий. Ей на самом деле не нужны статусы, условия и превосходные степени. И понимаешь это, только теряя человека. Знаешь, какая любовь самая чистая и сильная? Когда любишь ребенка-инвалида. Или дряхлого и немощного родителя. Или животное. От них ничего не ждешь, никаких достижений, свершений или успехов. Они есть, и этого достаточно.

– Добрая ты душа, Татьяна, – заулыбался Василий. – Эх, сыграл бы я тебе сейчас «Метелица метет»!

– Обязательно сыграешь, Василий, а я послушаю, – заулыбалась раскрасневшаяся Татьяна.

Перед самым Новым Годом Татьяна снова спешила к Василию, но в этот раз не одна. Из ближайшего города с ней связались волонтеры и долго расспрашивали, какая помощь и кому нужна. Ни на что особо не надеясь и не рассчитывая, Татьяна рассказала им о мечте Василия. И вот они приехали накануне Нового Года и напросились навестить деда-инвалида.

– Василий, это Татьяна, – как всегда предупредительно обозначила свое присутствие соцработница. – Я сегодня не одна, к тебе гости Дед Мороз с помощниками пожаловали!

Они шумно ввалились в хату, заполнили ее своим дыханием, шутками и шуршащими пакетами. Игорь смело и уверенно подошел к Василию и пожал ему руку:

– Нам тут, Василий, одна Снегурочка напела, что ты любитель музыки. А у нас как раз один инструмент появился, с которым мы долго не знали, что делать, – он словно Дед Мороз, подтащил к середине хаты холщовый мешок и нырнул рукой внутрь. Достал баян и с вопросом в глазах протянул его Василию. – Умеешь обращаться-то с таким?

Василий крякнул от удивления, а потом автоматически протянул вперед руки, чтобы подхватить достаточно тяжелый предмет. Легко провел рукой по клавишам, приладил его на коленях, прижал к груди, как боевого товарища. Закрыл глаза. Руки легли на кнопки, и раскрылась душа. Не отдавая себе отчета, его пальцы уверенно перебегали с клавиши на клавишу, и лилась «Какая ж песня без баяна»:

– Так, баян, сыграй, чтоб жилось и пелось от души…

Конец

Светлана Краас

«Неожиданное счастье»

– Ангелика, Ангелика… Ангелика. – орал откуда-то бывший.

– Чтоб тебя, – подумала вслух она и спустила одну ногу с кровати.

Медленно спустила вторую и нехотя начала шарить по полу в поисках домашних тапочек. Вместо этого под ноги попадалось все подряд, но не тапочки. Рядом в кровати кто-то заворочался и всхрапнул. Анжела вздрогнула и сняла с глаз маску для сна, повторила, теперь уже про себя, предыдущую громкую мысль и медленно повернулась. В кровати, раскинув руки, как младенец, спал мужик.

– Мать твою, Анжела, ты совсем уже, притащила невесть кого в постель и забыла напрочь об этом, – Хмыкнув девушка, встала с кровати и побрела босиком наверх, на звуки воя доносившиеся из комнаты сына.

– Чтоб тебя так всегда будили, гад такой! – Пожелала она ему шепотом и шлепая по лесенкам голыми ногами, зашла в комнату сына.

– Маркус, ты охренел так орать? Не у себя дома, так будь добр – заткнись. Чего припёрся то? Мы с тобой договаривались? Не помню такого, а то устроила бы праздник в честь такого события. – Сказала она уже вслух, обращаясь к бывшему.