Тереза Тур - Империя Тигвердов. Память пепла [publisher - ИДДК]

– Почему вы не пошли за девушкой? – Принц Тигверд вопросительно посмотрел на придворного мага. Самого сильного мага империи.

– Невозможно. Что-то мешает.

– Могу я попробовать?

– Конечно. Попробуйте…

Ричард опустился на мостовую, расслабился, впуская в себя странный, остро пахнущий горечью мир.

Белоснежный песок, острые скалы, нависшие над пронзительно-синей водой. Его сознание летело ввысь, к самым вершинам. Там, среди слепящего белого снега, крался снежный Анук-Чи. Он… никогда не видел такого! Манул…

Чкори есть везде. Мало ли какие кланы еще существуют. От хищника веяло силой. Необузданной, неконтролируемой. Стальные, темные волны отражались в холодных глазах.

– Тая… – позвал Ричард.

Виски́ сдавило.

– Прочь! – прохрипел кто-то.

Бледное вытянутое лицо, нос с горбинкой, высокие залысины. Редкие, но длинные волосы сзади собраны в хвост. Что-то странное в глазах – они неподвижны! Или… нет?

Вдруг все завертелось яркой, сводящей с ума метелью.

«Ника… – подумал Ричард. – Как же так…»

– Пойдем за мной, – неожиданно знакомым голосом сказала золотая птица, что вынырнула из круговерти прямо перед ним. – Пойдем…

Он почувствовал, что жив и… очнулся. Скрестив руки на груди и хмурясь, над ним склонилась герцогиня Рэймская.

– Что у вас за манера, милорд Верд, – сразу лезть напролом!

– Добрый день, – просипел Ричард.

– Имперцы! Не зная куда. Не зная, кто будет противостоять. Просто потому, что сильные! Непобедимые, да?

– Спасибо вам…

– Вас же предупредили, что в деле замешаны нэйро! Вам это ни о чем не говорит? Или в военной академии об иных мирах не просвещают? Не считают нужным? Зря!

– Но… я почти дотянулся… до нее…

– Замечательно!

Тут принц Тигверд недовольно посмотрел на придворного мага. В конце концов, он же служит Тигвердам. Значит, должен защищать сына своего императора!

Но Швангау даже не смотрел в их с герцогиней сторону. Маг не отводил взгляда от брата. Милфорд, до этого не обращавший ни на кого внимания, поднялся.

– Шир! – позвал Ричард.

– Эдвард? – окликнул придворный маг младшего брата.

– Все потом. Я должен ее найти, – нахмурился Милфорд. – Не мешайте!

Скрипач слушал город. Чужой. Шумный. Не похожий на Роттервик.

Зорго Цум решил уйти. Жить в империи… Больше не мог. Там горе ходило за ним по пятам, прорастало черными тюльпанами парка, ухмылялось девичьими платьями, чистыми улочками, жгло душу солнечным светом в яркой листве. И только на кладбище, уже не таясь, вставало во весь рост и смеялось в лицо свежей могилой.

Музыкант исчез в конце мая. Поздним вечером пришел к Ясе в последний раз, посадил сойки-безвременники. Ее любимые. Наверное, уже и отцвели, если прижились, конечно. Хотя о чем это он? Иначе и быть не может. Служители Сада смерти – маги Земли. Он заплатил, значит, все в порядке. Вот Вайда удивится…

Скрипка пела, а прохожие этого хрупкого мира с благодарностью кидали монеты. Зорго играл, стараясь подарить городу хоть немного тепла и… магии.

Удивительный мир, удивительный город. Хрупкий, печальный, но в то же время гордый и величественный. А люди? Такие… маленькие. Потоки Стихий проходят сквозь них, не встречая ни малейшего сопротивления! Ни просьб, ни силы. Будто сухие листья – кружатся, крутятся, суетятся. Ничем не защищенные, никем не обогретые.

Зорго жил музыкой. Дышал ею. Без денег, имени, связей он играл, стирая струнами пальцы в кровь. Учился. Стал лучшим из лучших. Шутка ли – настройщик при дворе!

Фредерик Тигверд никого, кроме него, Мастера Цума, к своему любимому роялю не подпускал. Какая честь. Какое признание. Император исполнителем был сносным, хотя, положа руку на сердце, весьма посредственным. Но музыку его величество ценил. Искренне.

В молодости Зорго казалось, что цветы и улыбки женщин Стихии создали для вдохновения, что шум волн и дыхание ветра – лишь шепот новых мелодий, а живущие рядом рождены внимать и восхищаться! Имеющие уши да услышат музыку Стихий!

И только через много лет, когда бедная юная цветочница постучалась в дом, чтобы спросить, не купит ли мастер у нее букетик безвременников, он понял, что дожил до седин и милостей императора, но ничего в этой жизни так и не понял.

То, что Яся его дочь, Цум понял почти сразу. Внешне она была похожа на Вайду, правда, чуть выше ростом. Но то, как она училась музыке, пела, как держала смычок… Да, он учил ее игре на скрипке, хотя женщины в империи на этом инструменте не играли. Почему-то это считалось дурным тоном. А вот в этом мире не так! И правильно…