Alisia Brins: Свойство болезненной любви [СИ]

— А давайте нарвем ей цветов! — она посмотрела на нас, раскрывая губы в улыбке. — Не хотите?

— Лила? — спросила Криэлла, повернувшись ко мне.

— Меня не отпустят на улицу. Осень ведь, — вздохнула я. — Идите без меня.

— А может, через окно? — Сани положила плакат на пол и, схватив нас за руки, повела в сторону огромного старого окна, которое никто магически не закрывал, потому что оно не подчинялось.

— Я не полезу! — упорствовала, с ужасом смотря на перелезающую Сани. — А если мы свалимся? А если еще что-то плохое случиться? А если…

— Не бойся, — цокнула она, закатив глаза. — Ты хоть раз в своей жизни делала что-то неправильное? Я тоже думаю, что нет. А пока взрослые заняты, давай сделаем что-то плохое, но запоминающееся.

— Мы с тобой, — сказала Криэлла и полезла за сестрой.

Глянув назад, подумала, что действительно никогда не делала ничего плохого. И мне хотелось сделать какую-нибудь детскую шалость, в канун совершеннолетия. Я вздохнула и полезла следом. Было прохладно, но не до такой степени, чтобы я могла вдруг заболеть. Мой иммунитет окреп, и я уже не так часто пью настойки. Надеюсь, родители не будут меня сильно ругать за это мини-путешествие.

— Лила, быстрее! — прошептала Сани и помахала рукой.

Я тяжело вздохнула, приподняла юбку платья, чтобы было удобнее. Девочки продвигались по карнизу, держась за поручень, который папа сделал для мальчиков. Те любили лазить по дому в детстве. Нам нужно было обогнуть дом и спуститься вниз по лестнице, сорвать букетик цветов и подняться обратно, чтобы никто не заметил нашего побега.

Нам удалось спуститься без происшествий. Спокойно нарвав огромный букет маминых цветов, за которые мне потом влетит (но это же будет потом), мы поднялись обратно на карниз. Сани была первая, Криэлла вторая, а я третья и несла букет, так как очень люблю цветы. Девочки остановились у окна.

— Вы чего? — спросила, пытаясь выглянуть через плечо Криэллы.

— Тише! — шикнула Сани. — Там наши папы. Ой!.. Они идут сюда! — Сани резко сделала шаг назад, толкнув Криэллу, а та упала на меня. — Девочки….

— Лила! — закричали сестры одновременно, увидев, что я падаю, разбрасывая букет в разные стороны.

А я уже попрощалась с жизнью, потому что мои кости, вряд ли могут выдержать удар о камни. Правым боком ударилась о край карниза, отчего полились слезы. Я даже не успела закричать от страха, потому как меня подхватили чьи-то сильные руки.

— Летаешь? — насмешливо спросил мужской голос сверху.

— Пытаюсь, — я улыбнулась сквозь слезы и подняла голову.

На меня смотрели большие светло-зеленые глаза. Сам парень был высокий, с темными короткими волосами и широкой улыбкой. И сильным был. Хотя меня не так уж и сложно удержать.

— Лила! — из дома выбежал папа. — Грэг… спасибо, — он забрал меня из рук парня.

— Папочка, — я заплакала, снова почувствовав боль от удара.

— Девочка моя, — он не сильно, но крепко прижал меня к себе и побежал домой.

— Я помогу! — крикнул сзади парень.

Папа ничего ему не ответил. Пройдя мимо удивленной толпы, побежал вверх по лестнице. Я рыдала, цепляясь за папин воротник. И почему со мной вечно что-то происходит?

Когда папа положил меня на кровать, за ним прибежала мама со слезами и диким страхом в глазах. А я плакала и просила унять боль во всем теле. Увидев испуганную Майру, заревела еще сильнее из-за того, что испортила ей праздник своим минутным желанием поиграть со смертью. И через пару минут, когда надо мной склонилось лицо Грэга, я потеряла сознание.

После этого случая родители не выпускали меня из постели около четырех недель. Мама все время находилась рядом, держа за руку и помогая целительнице обрабатывать раны. Весь левый бок был в глубоких царапинах, от которых, к сожалению, остались шрамы. Я каждый раз, видя Майру, просила у нее прощения за день рождение.

— Солнышко мое, — улыбнулась сестра, присев на край кровати, — ты не виновата. Поверь, я бы сделала тоже самое, если бы все детство провела в этой комнате.

— Правда? — всхлипнула я.

— Правда, — кивнула Майра и поцеловала меня в лобик.

— Но, я ведь уже почти совершеннолетняя, — вздохнула и взяла ее за руку, — Это странно, что я веду себя, как несмышленый малыш.

— Лила, — рассмеялась девушка, начиная поправлять мое одеяло, — ты в детстве не была маленькой. У тебя не было разобранных коленок, не было детских ссор с родителями, не было ничего того, что обычно делают детки. Поэтому для тебя это нормально.