Anetta78 - Абулия [СИ]

— Ты не боишься, что я сбегу, госпожа? — спрашивал он у Антеи, заглядывая ей в глаза. Делал это он обычно лежа, иначе не получалась, хотя в последнее время замечал за собою, что растет, это пугало.

— Попробуй, — усмехалась Антея, и Андрюша в который раз шептал ей, что от нее он никогда и никуда, и сам верил, потому что вряд ли в своей жизни был так счастлив, словно и не жил раньше.

Их компания выделялась броскими одеждами, бронзовым загаром и снаряжением охотников за людьми, конечно. Местные дамы носили платья, передвигались в сопровождении многочисленных слуг и нервно косились на Антею и ее отряд, то ли из-за ее дурной привычки пялиться на чужих мужиков, то ли из-за сокрушительного впечатления, производимого лихой воительницей на противоположный пол. Дамы скрипели зубами, мужики истекали слюнями, а Антея сверкала клыками и наслаждалась своим феерическим появлением на родине.

— Замок в опасности… вроде, а мы никуда не спешим, — осторожно поинтересовался Андрей на привале. Вместо шатров они расположились с комфортом на постоялом дворе и чинно закусывали в зале. То есть песен не пели, танцы не устраивали и изображали светское общество — Антея вспомнила, что Аглаечка совсем забыла правила хорошего тона. Аглаечка вздыхала и томилась.

— Так Артурчик себя в обиду не даст, — ответила Антея. — Он как маленькая девочка из сказки, которая пошла в лес.

— Красная Шапочка, что ли? — прикольнулся Андрей.

— Не знаю такую, но эта встретила злого ящера, про нее еще песню сложили.

— Какую?

— Мамочка, все не так было, — хихикнула Аглая:

— Кстати о ящерах…

К середине дня они прибыли в Бровеньки и Антея заявилась к злополучному торговцу.

— Обманывать меня вздумал, — сердилась она.

Торговец бледнел и краснел, пару раз картинно заваливался в обморок, просил пожалеть его, отца-одиночку, воспитывающего двух малолетних сыновей, и показывал мамашу-ящерку.

— Самая, что ни наесть, элитная самочка!

Ящерка была маленькая, с большими глазами и пушистой кисточкой на хвосте, Андрею очень понравилась.

— Это все дракон, — наябедничал торговец.

— Какой-такой дракон? — удивилась Антея.

— Самый настоящий! Наши его видели, летал над леском, зараза, попортил породу.

Антея разозлилась:

— Что ты мне заливаешь, негодяй! Хочешь сказать, что огромный дракон погулял с этой драной кошкой?

Ящерка вздохнула и мечтательно закатила глазки.

— Так этот же — дракон, волшебное животное, он ежели захочет и мышку… в норку…

— Маманя, я не хочу ящерку, — подала голос Аглая. Она красовалась на своем ящере перед мальчишками, те хихикали и восхищались, совсем не обращая внимание на бедственное положение папочки: Антея ругалась, но драться не лезла. — Пусть будет дракон Яшенька, ну, мама, у кого еще есть свой дракон!

— Какой дракон, чистое надувательство, — сказала Антея, оставив торговца в покое. — Смотри, чтоб в следующий раз тебя дракон самого не оприходовал… в норку. Вот плут! — бурчала она, приближаясь к замку.

Белый замок стоял на холме. Андрей как-то по-другому его представлял: ожидал высокие каменные стены, сторожевые башни, подъемный мост. Но тот словно чайка над морем, устремлялся в небо, был светел и изящен.

— А где же крепостные стены? — спросил он у Антеи.

— А поле магическое на что? Все Артурчик старается, нет такого второго по красоте в наших краях и такого неприступного, — сказала Антея. Андрей на секунду задумался: это она о ком? О замке или своем муже?

Они въехали во двор. Засуетились слуги, все домочадцы были подняты на ура. А по широкой лестнице, навстречу путешественникам спускался Артурчик.

«Песец», — подумал Андрей.

— О, еще одна жертва папочки, — хихикнула Аглая, — наблюдая остолбеневшего Андрея, ибо Артурчик отличался запредельной в его понимании красотой. Особенно по сравнению с их чумазой и пропыленной компанией. Был он одет совсем несерьезно для колдуна: длинный халатик и сорочка, но выглядел так, словно сейчас сорвется и улетит в небо. Только он сделал еще пару шагов и упал прямо под ноги Антеи. Та испугано подскочила к нему.

— Что с моим мужем? — вопросила она. Артурчик приоткрыл свои волшебные очи:

— Прости, госпожа, силы мои на исходе.