Чертова Кукла - Колесо Сансары [СИ]

— А ваш приезд сюда я буду помнить? Тебя?

Эль-Ясин повернул ко мне голову и шумно вздохнул.

— Только то, что мы — представители «Б.И — банка».

Я сосредоточенно кивнула.

— И этого достаточно… Ты знаешь, что Каори любит тебя?

Настала очередь Хасана молчать и кусать губы.

— Знаю. Но ничего не могу с этим поделать. На нас огромная ответственность, и я не вправе предавать того, кто однажды доверил мне охранять Время. Я был тигром, животным, жившим инстинктами, а не чувствами — и сейчас ничего не должно поменяться.

— Но даже животные заводят себе пары, — возразила я.

— Тигр не может любить ни Лошадь, ни Крысу, — печально улыбнулся он.

Что-то в этих словах задело меня, я прокручивала их заново и заново, а потом внезапно выпалила:

— Так Крыса любила тебя?

— А ты сообразительная. Да, она еще в прошлом цикле предлагала мне бросить все, взять тотем и остаться вместе, но я не могу, понимаешь? Не могу.

Я закрыла глаза, представляя себе ее. Красивая — они все красивые, хранители времени, — девушка с печальным лицом, большими влажными глазами, как у Каори. И рядом Хасан, сильный и волевой, неприступный … и такой холодный.

Каким он был в своем первом обличии?

…Рыжая шкура с темными полосками нагрелась под лучами обеденного солнца. После охоты движения замедленны, он может позволить себя созерцать, наслаждаясь неспешным течением времени. Исходящий от пойманной жертвы запах свежей крови и мяса для него пленительнее самых изысканных благовоний. Тигр потягивается, сильные мышцы перекатываются под золотом шерсти. Он — сам грация, он — сила и воля, судья и закон.

Тигр не видит, как притаилась неподалеку крыса. Ее серовато-рыжая шерстка никогда не будет блестеть подобно его, движения не обретут кошачью изысканность. Она не ровня, как хищник, и даже не еда, всего лишь незаметная тень.

Холодный острый ум не завидует, он любуется и восхищается. Крыса не может любить Тигра, не может — но любит. Черные бусинки глаз блестят ярче ночного неба. В последний раз глянув на него, она разворачивается и бежит к реке. Есть только один шанс быть с ним — попросить у Будды, ведь он обещал наградить первых успевших к нему.

Бык уже стоит на берегу, готовясь к тяжелому переходу. Проскользнув по крупному телу животного, крыса сворачивается в шерсти, трясясь от холодного воздуха, и принимается ждать, веря, что ей сегодня повезет…

Я ощущала все эмоции Крысы, всю ее нежность и тоску и понимала желание быть человеком, чувствовать и любить. И тогда стало ясно: чем бы мне ни грозило мое решение, чем бы оно ни грозило всему свету, я помогу ей обрести счастье — впервые за четыре тысячи лет.

Слабая улыбка появилась на губах. Сложно лишь принимать решение, а дальше — уже проще.

Хасан не стал подниматься со мной квартиру, оставшись ждать у угла дома. Я быстро пробежалась по комнатам, собирая нужные вещи, бросила косметичку, сменную одежду в сумку и замерла. Как мне перехитрить их? Не знаю, не знаю, но смогу.

Схватив ключи от своего автомобиля, выскочила на улицу, покрепче затягивая плащ. Постучав по окошку «Бентли» со стороны водителя, помахала брелком перед лицом Хасана.

— Я поеду за тобой на своей, — и пока он не успел возразить, затопала к припаркованному на другой стороне дороги «Джуку».

Весь обратный путь меня лихорадочно трясло, я то и дело смотрела в зеркало на свое разрумянившееся лицо. Достав телефон, набрала номер Лили и перебросилась с ней парой слов, и только после смогла расслабить перенапряженные мышцы всего тела.

— Все будет хорошо, все будет хорошо.

Загнав машину на парковку следом за Хасаном, я перекинула через плечо большую сумку и вышла, громко хлопнув дверью.

— С тобой все в порядке? — Эль-Ясин внимательно разглядывал меня, а я видела в его глазах два теплых желтых солнца. Давая своего тепла всем понемногу, он не спасет одного, нуждающегося больше всех.

— Да, все отлично, насколько это вообще возможно в нашей ситуации.

Мы зашли в кабинку лифта и остановились напротив друг друга.

— Неужели ты никогда не любил? Не человечество в общем, а одну-единственную?

Два солнца чуть уменьшили свое тепло, словно их заволокло легкой пеленой облака.

— Я не имею права.

— Ты просто боишься, — качнула я головой. — А, может, действительно не любил. Когда кто-то тебе дороже воздуха и жизни, ничто не станет серьезным препятствием.

— А ты любила?

— Да. Но мой герой слишком похож на тебя, — я не стала углубляться в мысли, чтобы не грустить. — Иначе я давно была бы замужем, родила детей и жила счастливо.