Тамара Шатохина: Княжна [СИ]

Утром я первым делом кинулась к зеркалу — синяков на лице не было. Это обрадовало, хотя в общей ситуации ничего и не меняло. Зато не нужно больше прятаться и скрываться. Наполнила ванну, применив «не естественным образом» заряженный камень и опробовала воду после этого. Потом экспериментировала с запахами для ароматизации воды. В этот раз выбор пал на масло с запахом, похожим на запах розы. Синяки на груди из черных стали фиолетовыми. Сегодня я надеялась избавиться и от них.

Жана подошла ближе к завтраку и вызвалась помочь мне одеться. Сегодня она предложила светло-желтое платье с белым кружевом, полностью обтягивающим ткань лифа и прозрачными короткими кружевными рукавчиками. Юбка спадала складками к туфелькам белого цвета и моего тридцать шестого размера. Высокая прическа с локонами, разбросанными по плечам, могла подойти и для бала. Мне слегка напудрили плечи и лицо, подкрасили губы и глаза. Я не пыталась что-то предпринять и отдалась в руки служанки. То, что я видела в зеркале, радовало. Никаких синяков, кожа нежная и чистая. Губы зажили, шрамов нет. Коралловая прозрачная помада смягчала кожу губ, никаких неприятных ощущений не было.

— А теперь скажи мне, Жана, к чему мы готовимся? Не надо прятать глаза, просто признайся — ведь все это неспроста? Чего мне ждать? Лучше, если я буду знать это, ты не находишь? — Вся такая красивая и свежая, готовая непонятно к чему, спрашивала я.

— Госпожа Виктория, я думаю, что господин Ромэр нанесет вам сегодня визит. Он сейчас в ситуации, разрешить которую можете только вы. Он будет каждый день пытаться поговорить с вами и вымолить прощение. Иначе ему откажут все дома, с ним уже не общаются сослуживцы. Вам решать, конечно, но поговорить придется хотя бы для того, чтобы отказать ему в прощении. Иначе он каждый день будет приезжать.

— А если я откажу? Он перестанет приезжать?

— Боюсь, что нет. Он в безвыходном положении.

— То есть, будет брать измором. Ну, что ж, посмотрим на его поведение, послушаем, что и как скажет. От этого и будет зависеть мое решение. Графу станет легче, если дела сына придут в норму. А то он совсем приуныл. Но я ничего не обещаю, Жана. Пригласишь его, если будет проситься.

Я опять завтракала на террасе, долго пила там горячий и ароматный чай, потом спустилась в парк, но днем в нем не было уютно. Решила посмотреть сад и разведать что там с местными фруктами? День был не жарким, так что шаль смотрелась на мне уместно и прогуливаться в ней под легким ветерком было приятно. Я прошла к деревьям и оглянулась, пытаясь найти садовника или любой другой источник информации. Но никого не увидела, поэтому принялась изучать местную флору самостоятельно, полагаясь на свой небольшой опыт. Деревья были, как деревья — очень похожи на наши земные. Плодов я на них не увидела, может только отцвели или собираются это делать? Я даже не поинтересовалась — а какое время года сейчас, весна или уже лето?

Рассматривая их, растирая и нюхая листочки, я пропустила момент появления обиженного наследника. Прислонившись к дереву, молодой граф молча смотрел на меня, видимо ожидая когда я его замечу. Уловив краем глаза движение, я замерла и похвалила себя мысленно, что не стала испуганно дергаться. Отвернулась. Глаза бы не видели! У меня была такая особенность поведения — если меня обидели, я не могла смотреть этому человеку в глаза. Вот просто не поднять было взгляд физически.

— Позвольте представиться — граф Ромэр Сизуанский. — Раздался глубокий бархатный голос. Я хмыкнула — ага, это ты пока граф, пока жив папа. Видимо, не дождавшись ответного представления (а что с нас, сиволапых, взять?), он продолжил:

— Я искренне сожалею о том, что случилось по моему недосмотру. Уверяю вас, я и предположить не мог, что мой друг позволит себе… позволит…

— Избить и изнасиловать, сломать руку и нос, не стесняйтесь, граф, чего уж теперь. Позволю себе посоветовать вам — впредь более вдумчиво выбирать себе друзей. Так что там далее?

— Я… Я приношу вам самые искренние извинения и прошу простить мне мои необдуманные действия.

— Извините, не готова пока, не готова. Рука и нос уже в порядке, а вот синяки еще не все сошли. Так что примите мои самые искренние соболезнования. Мне необходимо время, граф. Да-с, необходимо время. Я могу быть свободна на сегодня? — мстительно прошипела я.

Вздох и голос графа прозвучал ближе:

— Прошу вас, Виктория…

Я шарахнулась от него, как от огня и меня непроизвольно мелко затрясло: — Не приближайтесь ко мне! — Шаль от движения сдвинулась, и открылось глубокое декольте с фиолетовыми следами пальцев. Граф коротко выдохнул.