Элизабет Нотон: Очарование

— Орфей?

Вокруг раздавались голоса. Но он не обращал на них внимания. Орфей закрыл глаза и представил то, что некогда было домом Скайлы.

И помолился, чтобы не опоздать.

— Давай разберемся, — сказал царь богов, отвернувшись от окна, выходившего на Олимп. — Ты хочешь заключить сделку: жизнь сирены в обмен на сферу.

— И воплощение стихии воздуха.

Орфей застыл посреди храма Зевса, расставив ноги и не сводя взгляда с бога. Сердце сильно колотилось в груди. Теперь-то, благодаря Скайле, аргонавт знал, что оно у него есть.

Царь богов совершенно не выглядел таким уж угрожающим: коротко подстриженные черные волосы, моложавое лицо с морщинками вокруг глубоко посаженных синих глаз, чисто выбритый подбородок и спортивное телосложение. Вовсе не седой дедушка с белой бородой, как его представляли себе смертные.

Царь богов подозрительно рассматривал Орфея. Он слишком хотел забрать у него желанное сокровище, чтобы все испортить. И так как не мог просто отобрать сферу, был вынужден заключить сделку. Ни одному богу не украсть артефакт, его следовало передать добровольно.

« Заключи сделку, демон побери ».

— Воплощение стихии воздуха и так мое, сын, — напомнил Зевс.

— Внук, — поправил его Орфей. — И можешь не трудиться, имитируя родственные чувства. Мы оба знаем, что это все видимость. И как по мне, если у тебя чего-то нет под рукой, значит ты этим не владеешь.

Зевс стиснул зубы, повернулся и коснулся разукрашенного золотом трона.

— Ты меня удивил, что немногим под силу. Когда я много лет назад нарек тебя вредителем, то понятия не имел, что столкнусь с тобой еще раз.

— Рад, что удивил. Так мы заключим сделку или нет?

Зевс на мгновение задумался.

— Погоди. У меня есть условие.

Орфей понурился. Такое требование означало лишь одно.

— Ты не можешь ее вернуть.

— Нет, могу, просто она… изменится.

— Поясни.

— Тело то же… а вот душа будет другая.

Орфей прищурился.

— А что такое с душой Скайлы?

— Принадлежит мойрам.

Мойры. Надо найти Лахесис и заключить сделку с ней.

Зевс и его дурацкое условие не помогут. Орфей любил в Скайле именно душу, а не кукольное тело, данное ей царем богов.

— Не получится, — сказал Зевс, прерывая его раздумья. — Мойры не заключают сделок, во всяком случае со смертными. Сирена была смертной. Смерть — часть людской жизни, невзирая кому служил человек.

Орфей сердито посмотрел на него.

— Я тоже был смертным, и они меня вернули.

Зевс усмехнулся.

— Тебя вернули не по заслугам, а из чувства вины. Лахесис предвидела, что ты сыграешь важную роль в войне Арголеи против Аталанты. И когда сирены убили тебя в первый раз — кстати, совершенно справедливо, — она вмешалась и заключила сделку с Аидом, чтобы вернуть тебя. Но не думай, будто мойра сделала так потому, что ты заслужил второй шанс. Она винила себя в появлении Аталанты. Понимаешь, именно Лахесис убедила первых героев не включать ее в число аргонавтов. В итоге… Аталанта выбрала свой путь, сговорилась с другими и стала той самой головной болью божественного масштаба, которая тебе известна сейчас. Но не обманывайся. Мойры используют тебя, чтобы исправить свою ошибку. Вот и все, внук.

Орфей вспомнил о встрече с Лахесис в горах.

« Орфей, ты достоин намного большего. Ты не жалкий вор и мститель, и уж точно не никчемный одиночка ».

Он не знал, для чего создан, просто шел на поводу желаний. Паника заполнила его грудь. Как же вернуть Скайлу?

Орфей ощутил головокружение и повернулся к дверям храма.

— Если ты уйдешь, не отдав то, что принадлежит мне, все наши отношения прекратятся. Я больше не стану с тобой церемониться. Я мог бы и не говорить тебе о ее душе, Орфей, а просто заключить сделку и обмануть. Я тебя пожалел, — заявил Зевс.

Орфей повернулся лицом к царю богов.

— Пожалел? Ты меня убил.

— Мне пришлось. Ты сам навлек на себя божественное правосудие. Но знай, если все повторится, я сразу с тобой расправлюсь. Так что подумай хорошенько о своем поведении. От твоего решения зависит, ждет Арголею война или мир.

Арголея уже ведет войну с демонами Аталанты, а теперь и с Аидом, который в лесу ясно дал понять, что не отступит.

Ради спасения мира нельзя, чтобы сфера досталась богам.

« Орфей, будь лучше ».

Он почувствовал на своей груди руку Скайлы, теплую и настоящую. Так она его поддерживала. Орфей вспомнил свою жизнь — обе жизни, — воспоминания смешались, и наконец все сошлось. Надо выбрать: остаться ли таким, как есть, или исполнить свое предназначение.