Оливия Штерн - Королевская гончая

Он бережно взял ее руку, а потом жестом фокусника вынул из нагрудного кармашка кольцо из белого металла, украшенное тремя ограненными прозрачными камнями.

– Идеальное украшение для моей идеальной невесты, – и с этими словами надел на безымянный палец.

Луиза шмыгнула носом. А потом спросила:

– Можно тебя поцеловать?

– Это же я должен спрашивать. – Дарс шутливо нахмурился. – Я даже боюсь представить, что ты будешь вытворять, когда станешь моей женой…

Его губы были мягкими и немножко солоноватыми на вкус. Луиза только приоткрыла их, играя, скользя кончиком языка, ловя его прерывистое дыхание. А потом Дарс перехватил инициативу, его ладони скользнули вниз по спине, замерли на пояснице. Луиза невольно придвинулась ближе, откровенно прижимаясь к нему бедрами. Дразня, прикусывая губы. Застонала, когда его ладони опустились на ягодицы и с силой их сжали.

– Подожди, – выдохнул он, – Луиза…

– Что? – прошипела раздраженно.

Неконтролируемое желание каталось под кожей, складываясь в огненные узоры. И какого черта он снова отстраняется?

– Мы еще не обсудили третий рабочий момент. – В синих глазах пляшут веселые искры.

Дарс поднялся, с галантным поклоном подал ей руку и осторожно усадил обратно на диван.

Луиза облизнула губы.

Захотелось швырнуть в него чем-нибудь потяжелее. Впрочем, уж ей-то пора привыкнуть к тому, что у Дарса Эшлина превосходное самообладание.

– Твои воспоминания, – сказал он тихо, все еще держа за руку.

Внутри медленно начал раскрываться цветок с ледяными лепестками-кристаллами, больно жаля, заставляя истекать кровью.

– Я не смогла вернуть их, – пробормотала она, – зачем ты спрашивал моего согласия, Дарс? Выходит, я по-прежнему ничего не помню.

– Я спрашивал твоего согласия, потому что уже не имеет значения, что именно ты вспомнишь, – осторожное, мягкое касание губ, – скажи, ты хочешь вспомнить?

– Хочу, – не раздумывая, ответила Луиза.

– Если они вернули тебе верхний слой воспоминаний, то я добрался до нижнего. – Он сел рядом, все еще держа ее за руку. – Итак, ты готова?

– Да, – твердо ответила она.

– Тогда… слушай фразу-шифр.

«Ты убила мою дочь Лерию Великолепную».

И Луиза полетела в темноту, кружась, переворачиваясь, а затем медленно провалилась в то радужное утро, когда на столе ее ждала башня из мороженого, украшенная розовыми зефирками.

– Ты можешь ничего не рассказывать, – невозмутимо сказал он, поднося к ее губам стакан воды.

Луиза сморгнула слезы.

– Нет, отчего же… Я хочу рассказать. Или ты знаешь? Смотрел сам?

– Нет, – горькая улыбка на его губах, – не в моих правилах рыться в воспоминаниях той, кому я доверяю.

– Тогда я все же расскажу.

Она свернулась клубочком на диване, подложила под щеку ладонь. На душе была полынная горечь. Такую сколько ни выплевывай, все равно остается дрянное послевкусие.

А дело было в том, что…

У мужа королевы Дирсах была любовница. Так сказать, фаворитка, незаметная маленькая женщина с пепельными волосами и серыми глазами. А потом у них родилась дочь Алисия, и об этом узнала королева. Она приказала похитить и заточить в дальний замок обеих. Только через шесть лет король разыскал их и привез во дворец, где уже бегала его с королевой пятилетняя наследница Лерия. Королева, понятное дело, подобное терпеть не собиралась. Годы шли, и однажды… Отец собирался с Алисией лететь в дальнюю резиденцию, но девочка вдруг обнаружила, что заперта в спальне, а Лерия по ту сторону двери дразнилась и кричала о том, что сама полетит со своим отцом, а всякие ублюдки пусть сидят под замком. Ну а чтобы отец не сразу распознал обман, Лерия использовала голографическую личину. Алисия долго плакала, сидя на полу в углу. Ведь это она хотела лететь с отцом, а в результате отправилась противная Лерия. К вечеру как будто холодный ветер пронесся по дворцу. И – страшный, раздирающий душу вопль королевы. Она примчалась, распахнула дверь, а потом схватила Алисию, трясла ее, как куклу.

– Где моя доченька? Где? Это ты, ты убила ее! Ты виновата!

Ночью Алисия узнала, что корабль, на котором летели отец и Лерия, взорвался.

И своей мамы она больше не видела. А спустя несколько дней за ней пришел сутулый невысокий человек с блеклыми глазами, взял за руку и повел за собой.

«Там ей самое место».

Последние слова королевы Дирсах, уже безумной.

– Ты похожа на отца, – тихо сказал Дарс, прижимая ее голову к своей груди, – еще тогда, в торговом центре, я посмотрел на тебя и понял, что где-то раньше мог видеть твое лицо. Но я ошибался. Выходит, я вспомнил погибшего короля… а ты похожа на него.