Ольга Романовская - Верните меня на кладбище [СИ litres]

– Молчание – знак согласия. – Кара таки исхитрилась достать шар. – Еще бы понять с чем. Ладно, сама выберу.

– Нет! – отрывисто выпалил граф Экундо и, не выдержав издевательства над древней игрой, сам выстроил пирамиду.

Госпожа Барк поблагодарила его кивком и нагло потребовала заодно научить бить.

– Зачем? Это мужская игра, – искренне удивился Морис.

– А я революционерка, меняю пол, – пожала плечами молодая женщина. – Заодно оправдываю общественные ожидания. Разлучница обязана обладать кучей разных пороков.

– И с кем же ты меня разлучила?

Усмехнувшись, некромант наклонился над столом и разбил пирамиду. Крайний правый шар эффектно отправился прямиком в лузу.

– С деньгами и очень большими планами. А ты против чего протестовал? «Нет» нужно расшифровать, а то у меня богатая фантазия, результат может не понравиться.

– Против поисков других мужчин. Ты тут на постоянной основе. Статус уточню позднее.

Кара кивнула. Хоть какая-то определенность. Бильярд ей не нравился, как любое другое занятие, где ничего не получается. Или некромант магичил, заставлял глупые шары прыгать? Кара злилась, а настроение Мориса, наоборот, улучшалось. Однако над любовницей он не подтрунивал, понимал, чревато. Зачем, если Каре рано или поздно надоест самой. Так и вышло. В людях граф Экундо разбирался, ну, или хотя бы так думал.

– Нет, вы слышали? Какое нахальство!

Складывалось впечатление, будто Кара расхаживала по дворцу голой и горланила непристойные песни. А она просто возвращалась к себе, чтобы переодеться и заняться текущей рутиной. Намечался крупный прием, и вялотекущая придворная жизнь наконец всколыхнулась. Поговаривали, будто ждали иностранных гостей. Госпожа Барк старательно притворялась глухой. Ну и немой заодно, потому что очень хотелось ответить. Хотя бы опровергнуть, будто вчера она резвилась с любовником, пока несчастная Марсела размазывала слезы по лицу. И не выкрикивала из спальни оскорбительные слова, не подсказывала графу, как сильнее унизить бывшую невесту. Послушать сплетниц, Кара содрала кольцо с пальца леди Лазон, отбежала подальше и швырнула в лицо, чтобы изуродовать. Заверения, что говорившая лично видела тридцать швов и стояла рядом за занавеской, когда совершался эпичный бросок, прилагались. «Она им платит? – размышляла госпожа Барк, игнорируя косые взгляды. Они давно прожгли в ней дыру и теперь занимались несущими конструкциями дворца. – Добровольно нести такую чушь никто бы не стал. Или я слишком хорошо думаю о людях?» Прямые доказательства и того, и другого отсутствовали, поэтому Кара не отбрасывала ни одно предположение.

– Графская подстилка!

А вот этого молодая женщина стерпеть не могла и всем корпусом развернулась к излишне экспрессивной аристократке.

– Завидуете или оскорбляете?

С доброжелательной улыбкой – что вы, никакого вызова! – Кара направилась к притихшей дворянке. Имени и фамилии ее она не знала, но не сомневалась, нужными сведениями скоро станут тыкать в лицо. У всех разные достижения: у кого-то граф, а у кого-то просто факт рождения.

– Оскорбляю! – пискнула белобрысая и приосанилась. Мол, выкуси, надеялась смутить, но не вышло.

– А в чем именно заключается оскорбление? – Кара невинно хлопала глазами.

– В наших кругах слово «подстилка» недопустимо, – высокомерно встряла в беседу спутница белобрысой.

– Но вы же его допускаете. Или вы из другого круга? В моем, например, на выдумки не обижаются. Скучно людям, надо себя развлечь. А у меня занятий хватает, некогда про придворных сплетничать. Всего хорошего, дамы.

И госпожа Барк с достоинством королевы удалилась, даже легкий книксен не сделала. А зачем, формально они ей ровня. В подробности и частности в подобных ситуациях не вдаются. Вслед полетело презрительное: «Покойница!» Кара не отреагировала, хотя всерьез задумалась о качестве воспитания подрастающего поколения. Дворянки обзывались как дворовые девчонки. Однако «покойница» – это нехорошо и могло подпортить жизнь. Молодая женщина не сомневалась, оскорбление неслучайно, Марсела каким-то образом раскопала прошлое соперницы. Оставалось надеяться, сплетня скоро забудется. Если новых фактов нет, а жертва не реагирует, становится скучно.

До своих покоев Кара дойти не успела: во Фрейлинском коридоре ее перехватила Розалина Фера. Сумрачное лицо любительницы коричневого наводило на мысли одна другой неприятнее, но госпожа Барк предпочла не гадать, а выслушать.