Анастасия Никитина: Судья и палач

— Спрашиваю, — примиряюще улыбнулась Агафья. — Только не об этом. Мне нужны документы.

— Документы — не проблема, — кивнул Красс. — Только хватит ли этого? Судя по наглости, с которой провели акцию в самом сердце КГБ… Прошу прощения, ФСБ… Кто-то с очень большими звездами ее одобрил.

— А что я могу еще сделать? — едва заметно пожала плечами девушка. — Вряд ли меня будут искать. Я же в морге лежу, если меня уже туда доставили. С бойни сбежал полковник Хмарин. Вот пусть его и ищут.

— Тоже верно. Кукла качественная?

— Еще бы… Мой резерв на нее и ушел. Теперь бывшего полковника от меня не отличит ни один человечий эксперт!

— Я бы так не смог, — с легкой завистью хмыкнул Красс. — Мой потолок — чисто внешние изменения: форму носа подправить или подбородок изменить.

— У каждого свои таланты.

— Ну, да… И чем ты займешься в новой жизни?

— Не знаю, — магичка опустила ресницы. — Я хотела по контракту, но с такой внешностью теперь нельзя, а с другой меня не возьмут…

— Рикри, — медленно заговорил Красс, взвешивая каждое слово, — А ты уверена, что хочешь остаться в этом мире?

— В Бездну не хочу в любом случае!

— Причем тут Бездна? Я, пожалуй, смогу показать тебе путь на Орию…

— Как?! — подалась вперед магичка. — Ты же говорил, что такого пути нет?!

— Такого пути нет для меня. О себе ты тогда не спрашивала.

— Чего я еще не знаю?

— Много чего, — фыркнул магик. — Но это несущественно.

— Верно, — невольно улыбнулась магичка. — Так как мне попасть домой?

— Не спеши, — остановил ее Красс. — Я могу показать тебе дорогу. Но это будет дорога в один конец. Ты не сможешь вернуться назад. Никогда.

— Никогда… — эхом повторила она и замерла, уставившись в огонь камина.

— О человеке своем думаешь? — спросил магик несколько минут спустя.

— Прежде чем решать, я должна поговорить с ним, — произнесла девушка.

— Зачем? Люди живут мало. Каких-то тридцать-сорок лет, и его все равно не будет. И вы же вроде расстались. Или я что-то упустил?

— Это неважно, — упрямо качнула головой она. — Я должна хотя бы предупредить его, что не погибла в том бункере. Нельзя заставлять их хоронить меня, когда я жива. Это не по-людски…

— Не по-людски, — ухмыльнулся магик. — Так мы и не люди. Забыла?

— Иногда я жалею, что «не»… Все было бы намного проще, — пробормотала Агафья и уже громче добавила. — Я должна поговорить с Максом. Даже если он меня прогонит… Скорее всего, прогонит… Все равно я должна…

— Тебе решать, что и кому ты должна, — прервал Красс.

— А откуда ты узнал, как можно вернуться на Орию? — спохватилась девушка.

— Узнаешь, если все-таки решишь туда возвращаться, — хмыкнул магик. — Главное, постарайся не убить меня, когда я тебе об этом расскажу.

— Угу, — кивнула она.

Сейчас ее не интересовали недомолвки друга. Агафья думала предстоящем разговоре с Максом. И где-то в глубине души теплился слабый огонек надежды, что он простит ее. Только в этот момент она осознала, что Макс значит для нее больше, чем Ория.

— Как хочешь, — прервал ее размышления Красс. — Но, в любом случае, тебе нечего там делать при свете дня. Тебя могут увидеть, могут узнать…

— Меня там никто, кроме Макса, не знает!

— Потом узнают. В КГБ… Тьфу, ты, — сплюнул магик, в очередной раз оговорившись. — Я хотел сказать, в ФСБ умеют спрашивать. Ты же не хочешь доставить этому человеку неприятности.

— Нет! — воскликнула она. — Ему больше никогда! Я и так ему уже доставила по самое…

— Тогда тебе нечего там делать раньше двенадцати, — отрезал Красс. — И не вздумай звонить в дверь. Я надеюсь, человечьи замки для законницы не представляют преграды?

— Не представляют.

— Вот и отлично. А пока ты бы резерв восстановила. А то как-то странно смотрится твоя тусклая аура.

— Хорошо, — не стала спорить магичка, но даже не пошевелилась, — Попозже.

Николай подписал последний протокол и устало откинулся на спинку стула. Стрелки часов подбирались к девяти. Завтра дело Электрика официально закроют по причине смерти основного подозреваемого. А оперативник чувствовал, что многое они так и не выяснили. Капитан мрачно посмотрел на пухлую папку. Обсуждать свои сомнения ему было не с кем. Агафья на работе так и не появилась. Ее мобильный упорно талдычил, что аппарат абонента выключен или находится вне действия сети. Макс на звонок ответил, но с ним Николай сам не захотел разговаривать: что втолкуешь пьяному? «Нет, — раздраженно подумал оперативник. — Это не уголовное дело, а какая-то профанация!»