Алена Федотовская: Зеркало твоей мечты

— А-а-а-а-а! — Из горла вырвался крик, и я выпустила из рук любимую чашку. Она со звоном разлетелась на множество осколков. Горячая жидкость ошпарила мои голые икры, и я завизжала во второй раз.

— Я тоже рад тебя видеть, — усмехнулся обладатель самого красивого торса на свете.

— Ты… что здесь делаешь?! — Вопрос вырвался сам собой, но я поверить не могла, что вчерашние галлюцинации вернутся. Боже, что же я такое приняла?!

— То же, что и вчера, — недовольно ответил мужчина. — Ты правда думаешь, что мое появление тебе привиделось? До чего же вы в немагических мирах ограниченные.

— Что?! — возмутилась я. И нагнулась, стирая с ног липкий сладкий кофе и жалея, что не надела тапочки. Как бы не наступить на осколки…

— Повернись, — неожиданно сказал мужчина. — Грудь красивая, но я бы еще сзади посмотрел.

— Что-о-о?! — От неожиданности я даже перестала чертыхаться и, резко выпрямившись, возмущенно уставилась на нахала. — Я тебе стриптиз не обещала!

— Ну должна быть хоть какая-то компенсация за временные, я надеюсь, неудобства?

Однако!

— А мне компенсация не положена за твое вторжение?

— Ну тебе же мой торс понравился, я тоже хочу увидеть больше, чем показывает твоя ночная рубашка.

— Обойдешься! — отрезала я. — И, кажется, я просила тебя вернуться домой.

— Увы, твое желание не осуществилось. К моему неудовольствию, должен заметить. Но раз уж я у тебя задержался, пусть и частично, не хочешь проявить гостеприимство и предложить мне что-нибудь?

Вот это уже наглость! Я его к себе не приглашала!

— Чай, кофе, меня? — уточнила ехидно.

— Я бы подумал над последним пунктом, но технически неосуществимо. Поэтому можешь принести кофе.

— Что-о-о?!

Он осклабился:

— Мир ограниченный, словарный запас эльи оставляет желать лучшего. Повезло мне, ничего не скажешь.

— Ты… ты!

— Что и требовалось доказать.

Я прошипела что-то невразумительное и вылетела из комнаты. Нет, ну нормально?! В мое зеркало занесло неизвестного типа, который еще и издевается! Если вчера на коне была я, то сегодня пальма первенства явно за «голым торсом». Но мы еще посмотрим, кто кого!

Я быстро натянула на себя футболку, мягкие домашние брюки и тапочки. Вооружившись совком и щеткой, вихрем ворвалась в бабулину комнату.

— Еще и жадина, — констатировал пришелец, скрестив руки на груди. — Правда, хозяйственная.

— Не повезло тебе, — усмехнулась я, — мне паркет дороже незваных гостей.

— Бывает, — парировал он. — Не забудь, когда мое бездыханное тело свесится из твоего зеркала, почаще проветривать комнату.

— Шантажом промышляешь?

Я смела осколки на совок.

— Пытаюсь донести до тебя очевидные вещи, но, похоже, бесполезно. Рассказать, что случается с телом, когда оно становится мертвым?

— Вряд ли ты меня чем-то удивишь.

— Да ты не безнадежна, — ухмыльнулся он. — Хотя знания на практике не применяешь.

Я вдохнула, выдохнула и уставилась в веселые синие глаза. Да он издевается! Хотя в его словах был резон, но очень не хотелось это признавать!

— Что. Ты. Хочешь?

— Кофе и что-нибудь мясное. И побольше.

Я прищурила глаза:

— А твое пищеварение не пострадает, оттого что тебя зеркалом фактически на две части разрубило? Как у твоей второй половины на Эритане с отправлением естественных надобностей?

— Не переживай, она в стазисе. Но мне приятно, что тебя это волнует.

— Зря ты на это надеешься!

— Тогда зачем спросила?

У-у-у, гад! Я подскочила, едва не рассыпав осколки, и вылетела из комнаты. Моим единственным желанием было закрыть на ключ бабулину комнату и забыть о том, кто там теперь обитает, но совесть не позволила. А вдруг и правда незваный гость окочурится? Конечно, я всегда могла рассчитывать на Лерку, но вряд ли она поможет вынести тело, да и как его выносить, если оно, похоже, намертво к зеркалу приклеилось? Не отпиливать же! И как я жить буду после такого?

Скрипя зубами, я открыла холодильник, вынула оставшуюся со вчерашнего ужина тушеную свинину и спагетти, а затем налила еще две чашки кофе. Я ведь тоже осталась без любимого напитка, и все благодаря «суженому»!

Сгрузив все на поднос, я ногой распахнула дверь в ставшую почти ненавистной комнату и ехидно заметила:

— Кушать подано! Садитесь жрать, пожалуйста!

— Ты замечательно воспитана, Яна. И очень любезна.

Я закатила глаза. Бесполезно объяснять, что эта расхожая фраза из известного фильма принадлежит не мне. А я совсем забыла, что пришелец вряд ли смотрел классику нашего кинематографа, поэтому и шутку не оценил. Но ответ вырвался сам собой: