Алена Федотовская: Зеркало твоей мечты

— Разве что сильно оголодавшего. Ну зачем мужику хлеб? Ему бы мясо…

— Степанова! Я для кого стараюсь?!

— М-м-м… Дай подумать… Пытаешься оправдать трату своих кровных за книжку в мягкой обложке, купленную тобою в переходе? Ведь именно в ней ты почерпнула этот бред?

— Р-р-р!

— Я тебя тоже люблю, — усмехнулась я.

Мой скепсис раздражал Лерку, но с пути истинного не сбил. Вымытое ею зеркало произвело впечатление, и желание подруги использовать его во что бы то ни стало понимала даже я.

Бабуля всегда жила уединенно и не любила принимать гостей. Квартиру она завещала маме, но с оговоркой — не выбрасывать ее любимое зеркало. Впрочем, условие было излишним — избавиться от такого раритета у нас бы рука не поднялась. По легенде, это произведение искусства создала сама Софья Михайловна на стекольном заводе, где работала до самой пенсии. Однако зеркало выбивалось из стандарта, поэтому его позволили забрать домой. За вычетом расходов на материалы, разумеется.

Тогда семья бабули пару месяцев жила впроголодь. Неудивительно, даже по ценам того времени зеркало выглядело богато. Огромное, в полный рост, с ковкой по периметру, с вкраплениями прозрачных разноцветных камней. Стеклышки, само собой, но выглядели они как настоящие драгоценности. Впрочем, я в них не особо разбиралась, опыта недостаточно.

В итоге от бабули мне досталась двухкомнатная квартира. Одну комнату я переделала на свой лад, а вторую, с зеркалом и огромным шкафом из натурального дерева, даже не тронула. И через некоторое время поняла, что люблю бывать именно во второй, а бабулины вещи меня ничуть не напрягают. Даже наоборот.

Лерка обожала находиться в «резиденции Софьи Михайловны», как мы негласно окрестили пресловутую комнату. Подруга всегда называла мою бабулю по имени-отчеству, испытывала перед ней непонятное благоговение и любила рассматривать оставшиеся после нее старинные вещи. Даже пыталась выкупить у меня зеркало, но потом махнула рукой: «Чувствую, нельзя его отсюда выносить». А я фыркала, Леркино увлечение мистикой ничего, кроме снисходительной улыбки, не вызывало.

— Не понимаешь ты своего счастья, — ворчала подруга, в сотый раз протирая зеркальную поверхность. Я пожимала плечами — ну и ладно, не очень-то и расстраиваюсь…

Леркино желание при первой же возможности воспользоваться приглянувшимся ей зеркалом я отчасти понимала. Даже сопротивляться не стала, ибо подружка была настроена весьма решительно. А мне очень хотелось посадить ее в лужу, чтобы она выкинула из головы эту гадательную ерунду. Заготовила речь и ехидные фразочки, а Лерка взяла и самоустранилась! Да еще и требует, чтобы я мучилась с гаданиями сама! Ну не зараза ли?

Ладно, дорогая, почему бы и не развлечься. Будет тебе гадание, я даже на камеру телефона его запишу, убедишься, что твоя инициатива нежизнеспособна. Я тебе это докажу!

Сказано — сделано. Ближе к двенадцати ночи я была во всеоружии. Придвинула небольшой столик почти вплотную к зеркалу, уселась на стул и водрузила перед собой специально купленное настольное зеркальце на треугольной подставке. Расположив его напротив бабулиного, я и впрямь увидела требуемый коридор, весьма расплывчатый, но все же.

Поставив по обе стороны от рамы пурпурные свечи (продавец уверял, что красный цвет воска — это признак страсти и любви), зажгла фитили и уставилась в темный коридор.

Сидела, чувствуя себя не в своей тарелке, не менее четверти часа, но ничего не происходило. Суженый, видимо, взял отгул, свечи оказались некачественными и коптили, оплывая с неимоверной скоростью, воск переливался через юбочку дешевых подсвечников, а я сжимала кулаки и злилась. Когда глаза начали слезиться, я потеряла всякое терпение и решила прекратить этот фарс, костеря Лерку на чем свет стоит.

Неловко поднявшись, я задела ладонью одну из свечей, которая тут же опалила мою футболку. Я отшатнулась, но стало только хуже — свеча упала прямо на мои голые ноги. Взвыв, я со злостью швырнула красный огарок на стол. Черт бы побрал эти гадания!

Свеча погасла, спасибо и на этом! Живот и бедро немного саднило от соприкосновения с огнем и воском, одежда была испорчена, а я зла. Очень зла!

В ванной быстро намочила руки и приложила их к ожогам. Вернувшись в бабулину комнату, попыталась вспомнить, где у меня лежит заживляющая мазь. А потом невольно бросила взгляд в зеркало, которое во всем виновато. Да так и застыла.

В иллюзорном коридоре из двух зеркал что-то появилось. Это что-то было едва различимым и слишком мутным, чтобы его разглядеть. Может, у меня галлюцинации, или глаза слезились от долгого созерцания огня, или зеркало помутнело? Потерла веки — не помогло, непонятная серая дымка никуда не исчезла. Я провела ладонью по зеркалу — тоже безрезультатно. Дымка только увеличилась в размерах, и я не смогла отвести от нее взгляда. Как-то не похоже на обещанного Леркой чинно топающего по зеркальному коридору суженого, скорее, это…