Ольга Обская: Люди в белых хламидах

— Да не смотри ты так, — возмутилась Элиана. — Глаза красные, потому что ночь не спала — готовилась к экзамену.

— С Айком?

— Нет. — На лице Эли проскочила странная улыбка.

— С Клузи, — догадалась Лера.

— Да, решил помочь. Очень нужна пятерка, чтоб стипендии не лишили.

— Ну, надеюсь, хотя бы половину ночи вы учебе посвятили, — мягко усмехнулась Валерия.

Она была рада за подругу. Долгое время Лере казалось, что Клузи находится рядом с Эли из чувства долга. Не испытывает по отношению к ней ничего, кроме жалости. Но в последнее время поменяла мнение. Красавчик перестал обращать внимание на других девушек и смотрел на Элиану по-особенному. Валерия знала этот взгляд. Такой же бывает у Даркуса. Вот просто мимо на перемене пройдет, только скользнет глазами, а охватывает трепет. И мурашки по коже. И, кстати, сегодня за завтраком взгляд мужа был таким же особенно выразительным. Эх, как бы узнать, что же все-таки за сюрприз Даркус с Илди придумали.

— Эли, а вот скажи, если б ты хотела сильно-сильно Клузи удивить, что бы ты ему подарила?

— Если б сильно-сильно… — задумалась Элиана, — о! гидролыжи!

Валерия усмехнулась. В последнее время все студенты помешались на новом увлечении — катании по озеру на двух дощечках, в которые встроен мотор. Приключение еще то — бешеный выброс адреналина гарантирован. Но подсказка подруги не годилась для случая Леры. Гидролыжи — это последнее, что Даркус подарил бы жене в ее положении.

Звук бьющегося стекла оповестил о начале экзамена. Мучительно приятные раздумья о том, какой сюрприз Леру ждет впереди, пришлось временно прекратить. Профессор Одуван зашел в аудиторию, поздоровался со студентами и рассказал, как будет проходить тестирование, хотя и так все знали.

— Я захватил с собой манускрипты третьей степени сложности. Вам предстоит сделать письменный перевод. Надеюсь, все справятся.

Вскоре на парте перед каждым студентом лежал свиток. Лера принялась работать со своим. Начало текста найти было нелегко. Обычно джиды помечали его знаком, похожим на волосатую рыбку. Но в манускрипте, что Валерия держала в руках, такого иероглифа не было. Пришлось крутить свиток и так и этак, пока наконец не уловила логики: текст начинался в одном из углов и серпантином сходился к середине.

Слово за словом начала расшифровывать содержание. И, обработав около трети текста, пришла к выводу: это не рецепт какого-либо снадобья и не алгоритм излечения какой-либо болезни — это художественное произведение: небольшой поэтический рассказ. Руки задрожали от волнения — Лере попалась уникальная вещь. Как правило, джиды сохраняли в манускриптах свои знания. Тексты были сухи и содержали конкретные инструкции. А тут такое!

В рассказе речь шла о молодой девушке, т-эме. О том, как, переместившись в другой мир, она обрела любовь, но потеряла родных, к которым уже не смогла вернуться. Строчки были пронизаны тоской. И Лера вдруг почувствовала, что эмоции, описанные в поэме, резонируют с ее собственными. Нет, вообще-то, за эти несколько месяцев вынужденного расставания с родными Валерия научилась бороться с горечью разлуки. Любимый муж, маленький непоседа-сынок и учеба занимали все ее свободное время и переполняли позитивными эмоциями, но в последние недели волны тоски стали порой накатывать с новой силой. Приближался такой волнующий день — день, когда на свет появится малышка-дочечка. И мысль, что отец с мамой не то что не увидят внучку, а даже не узнают о ее рождении, была убийственно горькой.

Поэма заканчивалась туманно. Грустными риторическими вопросами:

Валерия ощутила, что, как и автор рассказа, ответов не знает. Сердце сжалось. По всему телу прошла неприятная резь. Чувство, похожее на панический страх, начало заполнять мозги. Лера инстинктивно положила руки на живот.

— Что, схватки? — тут же всполошилась Элиана.

Лицо подруги выражало тревогу и готовность действовать. Лера глянула на ее листок. Переведено было только чуть больше половины текста. Не хватало еще, чтобы Эли экзамен провалила из-за Валерии.

— Нет, все нормально, — взяла себя в руки Лера.

Сделала пару глубоких вдохов и попыталась расслабиться. Ну, чего она разволновалась? Из-за каких-то стишков трехсотлетней давности? Девушка из поэмы, может, и не знала, где ее судьба, но Валерия-то давно все для себя поняла. Только здесь, рядом с Даркусом, она будет счастлива. Хотя, конечно, для полного счастья ей будет не хватать общения с родителями. Эх, вот бы им весточку как-нибудь передать.