Бронислава Вонсович - Плата за одиночество [litres]

– Целителем, говорите, работал, – повторил Рудольф. – И что ему не работалось там?

– Он говорил, ему там слишком скучно, – пояснила тетя. – Но он собирался рано или поздно вернуться к этой работе. Постоянные поездки в Степь слишком рискованны. Когда-нибудь он от них отказался бы.

– Инор Хофмайстер говорил, что если я за него выйду, то опять вернется в целители, – вспомнила я.

– Ну да, – кивнул Рудольф, – ему только тебя и не хватало, чтобы остепениться. Ты еще скажи, что согласилась бы, и Сабина жива была бы!

Я не понимала, почему он так на меня злится. Я только недавно была на волосок от смерти и нуждалась в сочувствии и утешении, а не в постоянных нападках. Он обещал мне защиту, но она оказалась такой же призрачной, как и наша помолвка. И сейчас, вместо того чтобы пожалеть и извиниться, он говорит гадости, будто хочет, чтобы извинялась я. Но за что?

– Нет, – ответила я. – На самом деле он не собирался отказываться от своей идеи стать компаньоном… тети Маргареты.

Для нее мои слова оказались радостью, неожиданной, но тем более приятной. Она широко распахнула глаза и полезла обниматься. Рудольф неодобрительно посмотрел на это и даже чуть нахмурился.

– Подведем итог, инора Эберхардт, – сказал он. – Вы пять лет общались с человеком и ничего о нем не можете рассказать.

– Что могла, я вам уже рассказала, – ответила тетя. – Он не любил о себе говорить, обычно отшучивался. Зачем мне лезть в чужую жизнь, если человек этого не хочет?

Тут как раз подошел маг, возвращавший защиту на дом, и сообщил, что все закончил. Тетя встрепенулась и отправилась проверять. Меня она не отпускала, так что я вынужденно пошла с ней. Я себя чувствовала ненужным балластом – ничего не видела и не могла оценить уровень проделанной работы. И от этого было не по себе – маг видел уровень моего Дара и наверняка считал, что знания ему соответствуют.

– Ну вот, – наконец довольно сказала тетя Маргарета, – осталось только вызвать ремонтников окно вставить да дверь заменить, и все будет как прежде. Нет, не как прежде, а намного лучше. Штеффи, ведь ты же со мной останешься, правда? Мы постараемся выяснить, что тогда случилось.

– Но если выяснится, что ваша сестра меня не хотела… – начала я.

– Штефани, не могла она тебя не хотеть, – твердо ответила тетя. – Думаю, ей нужно было тебя спрятать. Да, именно спрятать.

– От кого? – скептически спросил Рудольф, так до сих пор и не ушедший.

– Но ведь кто-то хотел ее убить? Кто-то запустил в Штефани молнию?

– Да никто ее убивать не хотел, ошибка вышла, – сказал только что вошедший сыскарь. – Нашли того, кто молнию запулил. Хофмайстера хотели остановить.

Раньше я не видела его в доме. Видимо, он пришел к нам из отделения, чтобы сообщить, что убийцу можно больше не бояться.

– Ничего себе ошибочка! – возмутилась тетя. – И часто у вас такие ошибочки происходят? Просто поразительно! Жулики и убийцы целые и невредимые по улицам ходят, а бедную невинную девочку чуть жизни не лишили!

Она отпустила мою руку и теперь наступала на пришедшего с известием инора, как богиня возмездия из древнего пантеона. Он испуганно пятился, не зная, чего от нее ожидать, и опасаясь дать серьезный отпор.

– Подождите-ка, – остановил ее Рудольф. – Не могло там быть такой ошибки. Слишком большое время прошло после закрытия телепорта. Это во-первых. Во-вторых, защита Штефани была пробита. И это говорит, что целились именно в нее, а никак не в Хофмайстера.

– Вот сами и спросите, – пробурчал с облегчением сыскарь, отступивший уже до двери магазина. – Допрос как раз сейчас идет.

– И спросим, – агрессивно сказала тетя.

В таком состоянии я еще ни разу ее не видела. Обычно сдержанная и невозмутимая, сейчас она была необычайно зла. Короткое расстояние до отделения Сыска она почти бежала, даже запыхалась, пока мы дошли. А уж в кабинет, где шел допрос, она ворвалась, будто имела на это полное право. Не поздоровится типу, который чуть меня не убил, и неважно – по ошибке или нет. Но мне его жалко не будет.

Оказалось, что это не он, а она – напротив следователя сидела неприятная инора, которую я по глупости приняла за собственную мать. Но то, что сидела она на стуле для допрашиваемых, не мешало иметь ей вид ничуть не менее высокомерный, чем когда она выдавала себя за клиентку нашего магазина.

– С каких это пор при допросе присутствуют посторонние? – надменно спросила инора и окинула крайне неприязненным взглядом всех вошедших, особенно задержавшись на мне.