Бронислава Вонсович: Вендетта [litres]

– Если бы бабушка была жива, она бы этого не допустила! Это унизительно для чести семьи! Как вы можете говорить, да что там говорить, даже думать о том, чтобы выдать меня замуж за человека, чей брат убил моего! Вы – трусливые предатели своего рода!

Девушка даже ногой топнула, чтобы сполна выразить возмущение. Ее синие глаза горели гневом, на щеках пылал румянец злости, которая искала выход, но никак не могла найти. Да, если бы здесь были представители сватающегося семейства, вряд ли кому-нибудь из них удалось бы остаться целым и невредимым. Но в своей злости она была чудо как хороша, и граф Сангинетти непременно бы ею залюбовался, если бы красивый ротик дочери не выплевывал столь гадкие и оскорбительные для него слова.

– Франческа, ты забываешься, – холодно сказал он. – Многовековая вражда наших семейств должна была закончиться давно. К сожалению, моя мать слишком усердствовала в воспитании в вас ненависти. Твой брат не погиб бы, не приди ему в голову напасть на Винченцо Санторо.

– Он должен был трусливо смотреть, как мимо проходит кровник? Да, папа? Как это делаешь ты?

Граф возмущенно посмотрел на дочь. Он был уверен: заниматься кровной местью в столь просвещенный век – вовсе не смелость, а настоящая глупость. Глупость, которую его мать, к сожалению, накрепко вбила в голову своим внукам.

– А нападать со спины – это не трусливо? – попытался образумить он дочь. – Санторо принял его за грабителя.

– Это он так говорит. Он и его дружки. Если бы я была мужчиной, они бы за это заплатили. Но сейчас в нашей семье мужчин нет. Ничего, Альдо подрастет, и семейка Санторо лишится еще пары особей.

– К тому времени, как подрастет Альдо, это будет уже и твоя семейка, – раздраженно сказал отец Франчески. – Ты выйдешь за Роберто Санторо замуж, даже если в храм придется тащить тебя силой.

– Тогда тебе придется заткнуть мне рот, – зло ответила Ческа. – Иначе жених откажется жениться. Я не буду трусливо молчать и блеять, как вы!

– Доченька, – вмешалась графиня, – папа прав. Никто не помнит, из-за чего началась вражда, и кто-то должен прекратить этот поток крови. Если ты думаешь, что мы не скорбим о Беннардо…

На этих словах голос графини прервался, и она не смогла говорить.

– Свадьба через неделю, и этого уже ничему не изменить, – твердо сказал граф Сангинетти. – Франческа, тебе придется принять волю семьи. – Увидев, что дочь дернулась и собралась добавить что-то едкое, добавил: – А если продолжишь упорствовать… Уверен, наши будущие родственники поймут, если невеста будет связана и с заткнутым ртом.

– И к кровати ты лично меня будешь привязывать, да, папа? – яростно спросила дочь. – Если ты хочешь прекратить бойню, глупо отправлять меня туда, где будет кому мстить.

– Видишь ли, дорогая, – раздраженно сказал отец, – мы с Санторо обговорили этот щекотливый момент и решили, что, пока его сын не воспитает в тебе должной почтительности к новой семье, жить вам придется в отдалении. Развернуться там попросту негде. И да, находиться ты там будешь на положении узницы, по крайней мере до тех пор, пока не порадуешь мужа парочкой детишек. Думаю, года за два ты с этим справишься, тем более что Роберто не из тех, кто станет трусливо ходить вокруг тебя.

– Я его все равно убью. И его, и эту сволочь Винченцо Санторо. Кровь моего брата будет отомщена, сколько бы времени ни потребовалось!

С этими словами Франческа Сангинетти покинула комнату с гордо поднятой головой, но с паникой в душе. Слишком хорошо знала она своего отца, чтобы понять: его слова – отнюдь не пустые угрозы. Граф Сангинетти никогда не менял своих решений. И если сказал, что доставит в церковь, хочет она того или нет, то так сделает.

Ах, если бы она была мужчиной! Гнусный убийца брата заплатил бы за свою подлость жизнью. Король Марко плохо относится к смертям на дуэлях, но его убедили, что бедный Беннардо напал сам, и этот подлый Санторо отделался всего лишь ссылкой в дальний гарнизон. А теперь ее отдадут на заклание другому негодяю, его брату, и думают, что она покорно будет рожать ему детей. Да не бывать же этому! Они все заплатят, но Винченцо первым. Франческа даже удивилась пришедшей в голову простой мысли – она и сама может отомстить. И тогда никто не скажет, что в семье Сангинетти одни трусы! Оружием она владеет не хуже, чем брат, это вышивка шелком ей никогда не давалась, а вот ножи она метает так, как может не всякий профессионал. Но ножи бросать подло, она вызовет Санторо при свидетелях и убьет в честном поединке. Богиня не попустит, чтобы гнусный убийца продолжал как ни в чем не бывало ходить по земле, в которой лежит бедный Беннардо. Как там назывался городок, куда сослали негодяя? Алерпо? Вот туда она и поедет.