Кристин Миллер - Оборотни носят «Прада»

Мелина опустилась в кресло напротив стола Сильвии.

— С кем я встречусь на игре?

— Твоя задача выставить парня в хорошем свете. Независимо от того, какой он на самом деле, — продолжила Сильвия, чуть прикусив нижнюю губу. — Если ты справишься, люди из Eclipse дадут тебе работу. Все решит это интервью.

Воздух со свистом покинул легкие Мелины. Стараясь выровнять дыхание, она прижала ладонь к груди, где бешено билось сердце.

— Это моя мечта. Все, чего я когда-либо хотела. Я сделаю это. Отложу текущие дела. Буду работать сверхурочно. Я заставлю парня сверкать как гребаный алмаз, если этого хотят редакторы Eclipse .

Ради работы своей мечты она и только что наложенную кучу собачьего дерьма заставит хорошо смотреться.

— Прекрасно. Тогда решено. Напиши статью как можно быстрее. Я хочу увидеть начальный вариант в течении двух недель, чтобы убедиться, что ты двигаешься в верном направлении. Заключительная статья выйдет в конце месяца. — Сильвия вздохнула и откинулась на спинку кресла, пригвоздив Мелину взглядом своих изумрудных глаз. — Теперь, когда ты понимаешь, как высоки ставки, я дам им знать, что ты на борту.

— Я тебе так благодарна. — Мелина подалась вперед, положив билет на колени. — Я не разочарую ни тебя, ни Celeb Crush . — Она задумалась, кто из знаменитостей хотел использовать журнал, чтобы улучшить свой имидж. Бритни Спирс… Майли Сайрус… Или какой-нибудь работяга вроде Колина Фаррелла? — Ну? Кто это?

Губы Сильвии дрогнули.

— В следующем месяце колонка будет назваться «Месяц в обуви Эйдена Дина».

Весь позитив Мелины испарился.

— Эйден Дин.

— Единственный и неповторимый.

Она как в воду смотрела. Чтобы получить работу своей мечты, придется заставить отлично смотреться кучу собачьего дерьма. Вот только Эйден Дин не имел ничего общего с собачьим дерьмом. Серьезно, со своим классическим профилем он походил на греческого бога.

«Дерьмо , — напомнила она себе, покидая кабинет Сильвии и сжимая в ладони билет на игру. — Красивое, чертовски красивое собачье дерьмо».

Стоя на пятидесятиярдовой линии, Эйден приветствовал всех игроков команды «Нинерс» за последние тридцать лет в Зале Славы. Он приветливо махал рукой и улыбался на камеру, пожимал руки членам Фонда и почетным сотрудникам.

В свое время отец проявил большую щедрость к своей любимой команде — Ангус Дин оказал им услуги инвестиционного характера — и привил свою любовь к футболу Эйдену. И вот, спустя год после смерти Ангуса, Эйден удостоен чести принять награду от имени отца.

Выполнив свои обязанности, он поднялся в роскошную ложу стаи, ожидая, что Мелина уже ждет его. Шелковистые темные волосы до плеч. Сексуальные карие глаза. Маленькая соблазнительная штучка, преследующая его во сне.

Но в ложе было пусто. Ничто не могло утихомирить разочарование Эйдена: ни его любимая еды, ни напитки, расставленные на длинном столе. Стая выполнила все его указания. Начо с перцем, чили и халапеньо. Мини хот-доги. Колбаски. Они даже установили пивной фонтанчик.

Желудок яростно заурчал, но Эйден не мог есть.

Пока Мелина не появится, и он убедится, что нет причин для беспокойства, чтобы, наконец, расслабиться.

Первая четверть прошла как в тумане. 49-ая игра была на высоте. Толпа взревела, поднимаясь на ноги, размахивая красно-золотыми футболками над головами. Но Эйден не присоединился к общему ликованию по поводу двух ранних тачдаунов. Он стоял позади болельщиков, напряжение до боли сковало его тело. После сегодняшнего ему понадобится массаж.

И все это лишь от мысли, что Мелина вернется в его жизнь, пусть и всего на месяц.

Ну почему они не встретились при других обстоятельствах? Во время прошлогоднего интервью в «Старбаксе», он строил из себя крутого, как и с любой другой женщиной. Но она не купилась ни на одну из его уловок. Казалось, она видит его насквозь. Впервые за очень долгое время он чувствовал, что может быть самим собой. Рассказать ей что угодно. Он почувствовал искру… что-то … между ними, что невозможно описать словами. Это было чертовски странно. Повинуясь первому инстинкту, он пригласил ее на Сильверайтскую премию.

Ужасный выбор времени.

За несколько часов до начала церемонии, волки-изгои похитили свою первую жертву — обращенного волка из негласного Совета Альфы. Отец Эйдена нашел записку, оставленную в его кабинете. Это было объявление войны обращенным волкам и всем не оборотням, связанным со стаей.