Полина Флер: Сердце василиска (СИ)

Он снял очки.

Его взгляд был тревожным и болезненным. Я видела, как расплавленное золото перетекает в его зрачках. Если он захочет — то вспыхнет, как солнце. И тогда не станет ни меня, ни Теи. И я смотрела на него так, как может смотреть влюбленная женщина на мужа. И бесконечно повторяла про себя: пожалуйста, вспомни. Пожалуйста…

— Я… помню, — прошептал Дитер.

Лезвие скользнуло вниз. Я не успела ни испугаться, ни вскрикнуть, зато почувствовала, как натянулись и лопнули узлы. Рывок — и руки мои на свободе! Я прильнула к Дитеру, спрятав лицо на его груди. А он приложил ладони к моему животу и нежно погладил.

— Я помню, — повторил он. — Глупая, как могла подумать, что я забыл про вас?

— Убить! — завизжала Анна Луиза. — Стража! Всадники! Убить обоих! Немедля!

— Предательство! — захрипел правитель Элдор.

Потом все произошло слишком быстро.

Элдор бросился на нас. Сверкнуло лезвие ножа, со свистом вспарывая воздух.

Откуда-то с неба донесся рев, словно медведь проснулся в своей берлоге и заревел, потревоженный неудачным охотником. И снова свист, и еещ одна тень, свалившаяся буквально нам на головы.

Метнувшись между мной и Элдором, человек вскинул мушкет. Раздался выстрел, запах пороха. Потом вскрик. И еще один.

Я увидела, как Элдор взмахнул руками. А потом упал. Почти одновременно с тем, кто спас меня и Дитера, загородив собой.

Не веря своим глазам и дрожа как в лихорадке, я видела, как на паркет оседает мой спаситель, мой несносный преследователь и несчастный влюбленный — альтарский капитан Фа Дэ-Мин. Из-под его ладони, прижатой к левому боку, хлестала темная кровь.

Это запечатлелось в моем сознании, точно фотоснимок.

Кровь на полу, посеревшее лицо капитана, его темные, слегка расширенные от удивления и боли глаза.

Сейчас он показался мне удивительно молодым, почти мальчишкой. Я вспомнила, как он умирал от яда тварей из Туманного Лога, вспомнила, с каким задором он играл в пьяную катарангу. Все это пролетело в мимолетной вспышке, и время словно замедлилось.

Я видела, как левый рукав Элдора тоже краснеет, как гримаса ненависти искажает грубые черты его лица. Воздух вдруг сделался совсем вязким, и я с дрожью заметила, как в нем застывает летящая прямо в меня картечь.

— Бе-ги-и! — услышала я искаженный, как в замедленном воспроизведении, голос Дитера.

Так же медленно он развернулся, выставив затянутую броней грудь. Его глаза вспыхнули, как маленькие сверхновые. И я невольно вскинула руку, заслоняясь от невероятного свечения. Но мышцы повиновались с трудом, и сзади меня что-то полыхнуло алым заревом.

Толчок был такой силы, что я рухнула на пол.

В последний миг увидела, как картечь разбивается о броню Дитера, и черты его лица искажаются в гримасе боли, не менее сильной, чем у капитана Фа.

— Дитер! — закричала я, вкладывая в крик всю боль, все отчаяние, всю свою любовь.

Меня накрыло свинцовой тяжестью, я едва обернулась назад, чтобы уловить свечение перстня на шее Анны Луизы.

«Неужели все? — подумалось мне. — Прощай, любимый Дитер. Прощай, смелый Фа… Мы даже не смогли сказать друг другу что-то важное…»

Как жаль, что так вышло. Как жаль, что все кончается вот так. Я не хотела этого. Я все бы отдала, чтобы была возможность повернуть время вспять!

Закрыв глаза и стискивая зубы до боли, я в последней попытке прижала ладони к животу, стараясь уберечь мою девочку от надвигающейся гибели. Пусть знает, что папа и мама до последнего защищали ее…

Потом мир завертелся, Черное Зеркало надо мной выгнулось и опустило в разлом на потолке длинный и черный щуп, похожий на вращающееся торнадо. Я все еще пыталась отползти, но раструб щупа коснулся моей макушки. Я почувствовала еще один толчок.

И меня засосало в черноту, где не было ничего, кроме вращающейся бездны — ни стен, и пола, ни потолка, ни звезд. И я висела, будто в воздухе, как та Алиса, что провалилась в кроличью нору и зависла в бесконечном падении.

Может быть, так и приходит смерть?

Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Тогда пришло ощущение полета, голова поплыла, и я распахнула ресницы, пытаясь понять, чудится ли это мне или происходит на самом деле.

Открыла — и увидела Тею.

Она кружилась рядом со мной, платье вздыбилось колоколом, а распущенные волосы обрамляли лицо, как черное облако. Тея улыбалась и сказала:

— Привет, мамочка.

Ее голос был подобен ангельскому колокольчику, в зеленых глазах таилось лукавство.