Дарья Сорокина - Я знаю, что делать [СИ]

Ни терапия, ни электрошок, ничего не помогало измученной девушке, всё становилось только хуже. К нервному расстройству прибавилась чесотка. Абигейл неистово царапала руку с тонким надрезом. Зуд становился всё нестерпимее, а голова разрывалась от хохота и злорадства.

— Наказание, наказание для маленькой похотливой девки! — кто-то стащил её с кровати на пол и принялся бить кулаками по лицу.

— Я больше не буду, пожалуйста, не надо, — рот наполнился кровью из разбитой губы.

— Будешь, но я выбью из тебя эту дурь.

Ещё один удар и темнота.

Во рту шпатель с привкусом крови. Снова запах хлорида натрия. Два электрода наготове. Треск.

Сквозь вспышки молний и раскаты грома она видит перепуганные лица смутно знакомых людей. Они боятся её? Это что-то новенькое.

Но это так приятно, оказаться, наконец, хищником, а не затравленным зверем. Прыжок, и чьи-то предсмертные хрипы ласкают слух. Треск хрящей, треск рвущейся одежды, треск электрических разрядов, треск и строительная балка зашибла отца на смерть на глазах маленькой дочери. Треск и Фридрих Элрих разрывает гербовую бумагу перед лицом Вайнштайна. Треск, треск, треск.

— Абигейл, ты можешь сказать какой сегодня день? — Вайнштайн достал зажигалку.

Треск и кончик сигары опоясался алым кольцом.

Девушка болезненно моргнула и дернула связанными за спиной руками.

— Паршивый день, господин Вайнштайн, — прошептали разбитые губы.

— Чувство юмора на месте, значит, не всё потеряно, — ухмыльнулся доктор и сделал затяжку. — Зачем ты опять себя избила, Аби?

— Потому что сумасшедшая? — девушка склонила набок голову и принялась чесать виски.

— Ты снова делаешь себе больно, — констатировал доктор, глядя на следы от ногтей на голове девушки.

— Запах, мерзкий запах хлорида натрия, ненавижу! — Аби продолжала царапать лицо.

— Хлорид натрия не имеет запаха, Аби. Пожалуйста, прекрати, я хочу помочь, — устало выдохнул Вайнштайн.

— Все хотят помочь! Скажите что-то новенькое, господин доктор, — не своим голосом хихикала девушка.

— Зачем ты убила Элриха и его семью? — строго спросил доктор. Раздался очередной треск.

Врач щелкнул кнопку диктофона и направил в сторону Абигейл.

— Захотела и убила. Я и вас убью, господин Вайнштайн, всех убью, — она клацнула зубами по воздуху.

Треск. Запах хлорида натрия.

Детектив закурил очередную сигарету, заходясь тяжелым кашлем. Отто бросил на старого знакомого холодный взгляд. Рак легких, месяцев шесть, не больше. Прощай, Маркус.

— Значит так, господин детектив, есть две причины смерти.

— Чума и убийца? — кивнул Маркус, как всегда стряхивая пепел прямо на пол. — Это ты мне еще неделю назад сказал. Что-нибудь новое?

Отто пожал плечами.

— Нет, есть убийца-хирург и убийца-вирусолог.

— А вот теперь подробнее. Почему? — собрался детектив.

— Один убивает каторжников, — прозектор кивнул на лежащие перед ним останки. — Забирает органы. Бессистемно изымает то легкое, то печень. Я бы предположил, он старается собрать нечто вроде человеческого тела.

— Зачем? — скривился детектив.

— Откуда мне знать, я же не психиатр. Но! — Отто даже поднял палец. — Сегодняшние тела доказывают, эта теория не верна. И вот, почему, — он скинул окровавленные перчатки и пригласил детектива в свой кабинет. — Я решил изучать чуму и ее жертв, господин детектив. Потому начал вести журнал для связанного с болезнью. Вот!

Отто протянул журнал Маркусу.

— У чумных имеются отметины от скальпеля, — полистав страницы, подытожил детектив. — Поголовно?

— Именно, господин детектив, — хлопнул его по плечу Отто. — И тут я пришел к выводу, через этот порез жертва и заражается нашей чудовищной болезнью.

— Но зачем?

— Найти лекарство? Ты бы удивился, узнав, сколько невинных жизней унесли медицинские исследования. Так почему бы нищим не стать жертвами эксперимента по созданию идеальной сыворотки.

— Сыворотки от чего? — скривился Маркус.

— Да от чего угодно! — отмахнулся Отто. — Судя по тому, что и жертвы чумы, и каторжники — все имеют следы кларафали в крови, подозреваю, убийцы связаны с островом Надежды.

— А не может ли он искать средство защиты от нее?

— Может, разумеется! Но и это не самое интересное!

— Что еще не так?

— Ты, несомненно, помнишь одну прекрасную девушку, не так давно найденную в стенах дома Элрихов?

— Абигейл, племянница хозяина, — кивнул детектив. — И что?