Джейд Дэвлин - Практикум по боевой кулинарии

Развернулась и быстрым шагом отправилась туда, куда изначально и бежала: в кабинет ректора. Мне вслед еще донеслось слаженное восклицание мужчин, не ожидавших от меня такой прыти, но мне явно сейчас не до петушиных боев.

К счастью никого больше по пути не встретив, за считаные минуты я добралась до нужного кабинета. На миг застопорилась на пороге, призывая на помощь все свое хладнокровие, и вошла в приемную. Бегло кивнув секретарю, вихрем промчалась и без стука ввалилась в кабинет ректора, уверенная, что знаю, что увижу. Усталый, измученный поездкой ректор с привычным бокалом коньяка, и его бы никто не осудил, но…

Вайдер стоял у окна, отстраненно, я бы даже сказала, безразлично глядя куда-то в сторону боевого полигона, где сейчас как раз шла тренировка второкурсников. Вопреки всему, в кабинете и не пахло коньяком, виски или каким-либо другим алкоголем. Лишь витал легкий аромат гари да стены украшали местами подпалины, будто кто-то всего несколько минут назад, не в силах сдерживать переполнявшие эмоции, просто выпускал файерболы один за другим, не беспокоясь, куда они попадут.

Под ногами тихо хрустнули осколки вазочки из-под конфет, когда я все же сделала шаг. Взгляд отметил и какие-то скомканные документы, валявшиеся в беспорядке на полу, испачканные чернилами. Словно кто-то, не заботясь о последствиях, попросту смахнул все одним быстрым порывистым движением…

Внутри все скрутилось в тугой клубок боли. Я сама, наплевав на субординацию и любые приличия, обошла ректорский стол и одним точным посылом «обратного буравчика» взломала замок на ящике, тем более что он и не был так уж надежно заперт. Вынула ту самую бутылку — за время отсутствия Вайдера она успела покрыться легким налетом пыли. Машинально легким щелчком пальцев убрала это безобразие и пролевитировала с полки два бокала.

Звук отвинчивающейся крышки и легкий звон горлышка бутылки о бокал наконец заставил ректора вздрогнуть и отмереть. Вайдер медленно повернулся, и я сжала зубы — его лицо… не то чтобы постарело. Нет. Оно просто словно стерлось, потеряв все краски.

— Рисс ай’Дельвир… — протянул он, чуть поморщившись, будто вспоминая. Его голос звучал глухо, чуждо, безлико.

Я молча подошла и буквально насильно всунула бокал ему в руку. Просто вот взяла за рукав, потянула, вложила в вялую ладонь стеклянный сосуд и сама же сжала его пальцы вокруг него.

— За упокой пьют из серебряной посуды, — медленно произнес он совершенно мертвым голосом, глядя на стакан со спиртным в своей руке.

— Типун тебе на язык! — рявкнула я, мгновенно разъяряясь. — Не смей! Не смей хоронить детей раньше времени!

— Знаете, Саяра, я раньше как-то не задумывался, каково это — терять кого-то близкого. Даже когда раз за разом отправлялся на зачистку прорывов вместе с моими товарищами… — разглагольствовал ректор, немного оттаяв и вернув краски лица. Но по-прежнему смотрел все на тот же полигон, где то тут, то там даже можно было заметить вспышки боевых заклинаний тренирующихся. — Мы знали, что можем не вернуться. Но тогда это воспринималось совсем иначе. Я знал, что, возможно, мой лучший друг сегодня улыбается, щурясь на солнце, в последний раз, как и то, что и для меня этот заказ может стать последним. Мы рисковали, но вместе, понимаете?

— Угу. — Я оперативно поменяла пустой ректорский стакан на полный — проще было, чем доливать. А в другую его руку чуть ли не силком впихнула наскоро сляпанный секретаршей бутерброд — вредная женщина, едва я чуть ли не за шиворот втащила ее в кабинет, оценила состояние начальства и стала очень милой, покладистой, беспрекословно выполняющей мои команды.

Мужчина немного растерянно посмотрел на кусок хлеба с колбасой, словно пытаясь понять, каким образом тот появился в его руке. Но послушно впился в него крепкими зубами. Я же вдруг поняла, что ректор вымотан даже больше, чем может показаться на первый взгляд. Когда он последний раз ел? А спал? Спал ли вообще толком, зная, что каждая минута, проведенная в Серых землях, может оказаться для его младшего брата и племянника последней? И не только для них. Даже я — без году неделя в Академии, но уже считаю этих детей своими. А Вайдер учил их с первого курса…

— Вам Шайден рассказывал? — спросил он вдруг.

Я недоуменно приподняла бровь.

— Мы когда-то учились вместе… с вашим отцом и даже были на практике у одного рейнджера. Вот тогда и узнали, как лучше всего привести в чувство и не дать сойти с ума…