Джанет Эдвардс: Жнец

– Жнец мёртв. Я выхватил его кинжал и обратил против него.

– Вот сейчас я ожидал увидеть страстные объятия, – намекнул Натан.

Ястреб покачал головой и обессиленно сказал:

– Всему есть цена.

Я непонимающе смотрела на него.

– Что?

– Когда я понял, что ты предлагаешь, Джекс, я знал, ты права. Я мог спасти твою жизнь и уничтожить Жнеца, только если убью тебя. Но я знал цену. Это случилось с Флёр и Геркулесом. Первая смерть игрока в Игре очень травматична. Флёр так его и не простила.

Теперь я поняла ход мыслей Ястреба.

– Геркулес убил Флёр из-за дурацкой шутки. Тут совсем другой случай. Жнец ждал, что ты нападёшь на него. И если бы ты попытался, Жнец стёр бы меня безвозвратно. Но он не ожидал, что ты убьёшь меня. Я так счастлива, что Ястреб Непобедимый двигался быстрее Жнеца и смог убить меня раньше, чем тот понял подвох.

Ястреб ничего не ответил, и его безжизненный взгляд говорил, что он меня не услышал.

– Это как твоя прежняя идея, разве нет? – спросила я. – Когда герой в одиночку восстаёт против богов, это плохо заканчивается для героя. Ты думал, что победишь Жнеца, но погибнешь в реальной жизни.

– Всему есть цена, – повторил он.

– Нет! Ты победил Жнеца, ты не умер, и я тоже не умерла.

– Ты не умерла, потому что мне пришлось тебя убить.

Я застонала.

– Ты – не Геркулес! Я – не Флёр! И это не… пикающая греческая трагедия! Жнец мёртв, я жива, и у меня куча планов на будущее в Игре.

Я протянула руку Ястребу, и он осторожно коснулся моих пальцев.

– Вам двоим реально стоит поработать над страстными объятиями, – заметил Натан.

Я не обратила на него внимания, не сводя глаз с Ястреба.

– И в моих планах ты играешь очень значительную роль. Разве ты не хочешь побродить со мной по пляжам Ганимеда, посетить Звёздный Свет и вместе прокатиться на крылатой лошади?

Внезапно лицо Ястреба ожило, наполнилось радостью и смущением.

– Ну конечно же я…

Он замолчал и обернулся к Кваме.

– Спасибо за помощь. Думаю, у тебя много дел.

– Верно. – Кваме понял намёк и исчез.

Я посмотрела в зеркало, увидела Натана и кашлянула.

– Натан, мы хотим побыть наедине.

– Ой. Конечно. Заканчиваю звонок. – Зеркало почернело, и через секунду в нём снова отразилась комната.

Ястреб взял меня за руку.

– И что теперь, Джекс?

– Раз Жнец мёртв, мне больше не надо прятаться на Небесах. Помнится, на Ганимеде у нас как раз был особый момент, когда позвонил Натан.

Ястреб улыбнулся.

– Точно, был. Игровая команда. Требую групповой переход на частный пляж Джекс на Ганимеде.

Всё расплылось во время перехода между мирами, и вот мы уже сидим не на мраморном полу, а на мягком песке. В воздухе плыл лёгкий лиловый туман, в котором витал аромат цветов, смешанный со специями и морской солью.

Мы с Ястребом легли на песок и несколько минут молча смотрели на огненные водовороты штормов Юпитера. Мой отец жил здесь, на Ганимеде, более века, гуляя по пляжам и помогая людям. Жнец убил его, а мы с Ястребом убили Жнеца. Теперь имя моего отца будет выбито на мемориале на Авалоне, но я никогда не пойду туда, чтобы его увидеть. Для меня мемориалом отца всегда будет сам Ганимед.

Наконец Ястреб заговорил.

– Когда мы в прошлый раз были на этом пляже, я как раз целовал тебя, но тут позвонил Натан. Если я снова тебя поцелую, ты не расценишь это как ускорение событий?

Папа говорил мне, что надо помнить прошлое, но жить будущим.

– Не думаю, что очередной поцелуй очень поторопит события.

Лицо Ястреба заслонило мне восхитительное небо, и я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться на тепле его губ, прикасающихся к моим. Юпитер во всём его великолепии терпеливо ждал нашего внимания.

Мы с Ястребом стояли на балконе моего замка. С того памятного дня, когда он отрубил мне голову, прошло уже несколько недель. Всё население Игры видело запись трагедии на Небесах не менее дюжины раз.

Все верили, что Маркус и был Жнецом, что он помогал и вдохновлял Томаса на взрывы исключительно из желания сеять разрушения и смерть. В истории имелось несколько слабых мест, например, как Томас умудрился передать Маркусу стирающее оружие, если тот был заключён в замок на Небесах, или зачем было Маркусу помогать Томасу взрывать его собственный мир.