Ульяна Гринь: Три жениха для попаданки

Мужчина обескураженно хмыкнул и махнул рукой:

— Ты что, совсем ума лишилась? Встать немедленно! Кто разрешил тебе садиться?

Чего? Я нахмурилась:

— Никто.

— Встать! — рявкнул он и добавил ворчливо, когда я вскочила от неожиданности: — Совсем распустил кто-то свою девку… Имя.

Я сразу и не поняла, что он обращается ко мне с вопросом, а потом спохватилась:

— Ксения Лайн.

Мужчина заскрипел кончиком пера по бумаге, записывая. Снова спросил:

— Чья?

— Ничья, — совершенно честно ответила я. Прикольно! Может, у нас будет игра в ассоциации? Чья — ничья, кто — конь в пальто!

— Не придуривайся! Отвечай на вопрос. Кому ты принадлежишь?

— Я никому не принадлежу, уважаемый, — с достоинством ответила я.

— Женщина, не дерзи! — снова вскинул голову дознаватель. — Мы всё равно найдём твоего хозяина и тебе придётся вернуться к нему.

— Я вам объясняю, что никакого хозяина у меня нет! — сказала я громче. — Я вообще не отсюда! Я свободный человек!

Он хрипло рассмеялся и покачал головой, будто я удачно пошутила, но быстро принял серьёзный вид. Сказал:

— Ладно, раз не хочешь говорить, придётся искать по базе. Вытянула руки вперёд!

— Вы не понимаете, — попыталась ещё раз объяснить. — Я вообще не отсюда! Я из другого мира… наверное!

— Ревз! У нас строптивая! — рявкнул куда-то в сторону дознаватель. Тут же из двери справа выскочил молодой полицейский в форме. У него торчали уши, придавая ему вид пугала в фуражке, а глаза смотрели на меня решительно и целеустремлённо. В руках у парня была большая коробка, обтянутая тканью, как старинный проигрыватель. Шагнув ко мне, Ревз откинул крышку коробки, и я зажмурилась от неожиданного яркого сияния. Будто ящик Пандоры открыли…

Впрочем, я тут же открыла глаза и увидела, как радужный свет обволакивает моё тело. А оно становится безвольным. Я дёрнулась было назад, но мышцы не послушались. И крикнуть не вышло. Из меня сделали куклу. Даже мысли будто замедлились и текли равнодушно. В другое время я бы посмеялась над безэмоциональными мыслями по типу: «За кого он меня принимает. Я не предмет. Я никому не принадлежу», но теперь вяло запаниковала. Что они со мной творят?

— Итак, Ксения Лайн, я жду от тебя имя твоего хозяина, — спокойно повторил дознаватель.

Я ответила бесцветным голосом:

— У меня нет хозяина.

— Ты прекрасно знаешь, что у каждой гражданки женского пола есть хозяин или опекун, если она знатного происхождения. Я понимаю, ты не крестьянка, поэтому кто твой опекун?

— Нету.

— Муж? Отец, брат?

— У меня нет мужа. Мой отец умер три года назад. У меня нет брата, только сестра.

Сухие факты, хотя в нормальном состоянии я бы разревелась при мысли о сестре. Она старшая, конечно, она в универе учится, парень у неё уже второй год, скоро поженятся. А я даже на свадьбу не попаду! И не увижу племянников! Каринке придётся всё время быть с мамой… Что они подумают обо мне? Будут искать? А может, я там умерла, в моём мире?

Вот тут мне очень захотелось поплакать, но чёртово сияние, странное и непонятное, не позволило. Что это? Магия, что ли? Так они тут могут вообще всё что угодно сделать со мной! А я даже ответить не сумею!

Господи, вот же не повезло!

Зато теперь совершенно ясно, что это не прошлое. Это какой-то параллельный мир, в котором дремучий патриархат и магическое сияние…

— Кому принадлежит твоя мать?

— Никому, — абсолютно честно ответила я.

— Что же, раз ты не хочешь сотрудничать с полицией, придётся объявить тебя собственностью короля и продать… Куда мы её продадим, Ревз?

— В заведение госпожи Агнеты? — на полном серьёзе подсказал младший полицейский, а я выдавила, преодолевая сопротивление сияния:

— Вы не имеете права!

— Мы имеем все права, девка! — фыркнул дознаватель. — Бесхозные женщины — собственность короны и должны приносить ей прибыль. У госпожи Агнеты как раз место должно освободиться, вот ты его и займёшь.

— Я буду жаловаться!

— Кому, несчастная? — он смотрел на меня уже с жалостью, и я ощутила пробежавший по позвоночнику холодок. Походу, они тут серьёзно баб продают и покупают… Сбылись самые заветные, самые влажные мечты мужиков из мужского движения! Их бы сюда перенести всех, зачем меня?

— Королю! — твёрдо ответила я, прорвавшись, наконец, через радужное свечение. Дознаватель посмотрел на меня, как на монстра — с испугом и недоумением. А Ревз захлопнул крышку «ящика Пандоры» и спросил у старшего дрожащим голосом: