Алена Медведева - Настоящее [СИ]

— У нас все получится, — с облегчением кивнул Нарин, увлекая меня к транспортному средству.

Все время полета я молчала, думая обо всем на свете, кроме метха. О Соли в первую очередь. Ведь моя задача наладить свою жизнь ради нее. А Кирен — это воплощение того, что мне необходимо забыть, чтобы научиться жить… нормально. Метх — это прошлое.

Нарин все так же держал мою руку, изредка ободряюще сжимая ее. Когда мы приземлились на краю огненного провала (а для меня это особое место всегда выглядело так), с торжественной серьезностью напомнил.

— В месте зарождения самой энергии нашего мира каждому дано обрести просветление и получить ответ. Нам суждено быть вместе, то был выбор твоих родителей — думай об этом. Ты знаешь это в глубине души, и я убежден — другого пути нет. Не бойся!

Но меня переполнял страх. В отличие от других жителей Цезариона я была лишена возможности появляться тут, подпитывая свои силы и пробуя раз за разом делать мудрый выбор. Я крайне мало знала и об ариан! Где-то под слоем боли и забвения жили воспоминания, в которых голос мамы шептал о «выборе сердцем». Но доподлинно ее слов я, как ни пыталась, вспомнить не могла.

Сглотнув, расширившимися от страха глазами уставилась вперед. Там, в нескольких шагах от меня зиял тьмой обрыв. А за ним… пропасть. И где-то безумно далеко внизу шумела огненной лавой река, обегая многие и многие острые каменные выступы, что словно бы только ждут момента пронзить мое тело.

— Нет! — Шарахнувшись назад, в ослеплении паники вскрикнула в ответ. — Я… не могу… Нет! Не вынуждай меня! Не сейчас… Умоляю! Я не хочу… не выдержу…

Бормоча мольбы, не осознавая слов, я чувствовала слезы, бегущие по лицу.

— Дейнари! — Строгий упрек. И уверенное прикосновение руки Нарина к моей ладони, заставившее осознать, насколько она холодна. — Ты смелая девочка. Ты не отступишь! Не после того, через что мы прошли. Не поддавайся эмоциям, думай! Ты же знаешь, что «там», — он рукой указал прямо в искрящую огнем тьму провала, — невозможно погибнуть. За все время существования нашего мира никто не пострадал. Просто думай об этом, перебори страх.

Зажмурившись, я всеми силами старалась сосредоточиться только на его размеренном голосе. Не могу смотреть вниз — это не позволит обрести самообладание.

— А… а что… ну… у тебя? — Сипло, немного надрывно выжала из себя вопрос.

— Место истинной силы каждый из нас видит по-своему, — уклонился от ответа мой спутник.

— Скажи! — Взмолилась я, обещая себе, что сделаю шаг в бездну, не глядя. Буду представлять то, что видит Нарин.

— Я вижу водопад, — нехотя признался он. — Стену из переливающихся огненных искорок и… свое отражение в них. — И прежде чем я успеваю проникнуться такой несправедливостью, резко тянет меня назад. — Не стоит с этим затягивать! Идем. Сделаем это — пройдем ариан, и станем парой.

— Нет, нет… — губы дрожат, хвост мечется из стороны в сторону, тело колотит дрожь, я судорожно бормочу, пытаясь упираться — мой ужас сильнее даже желания сделать как должно. Мне отчаянно страшно подвести того, кто не забыл, продолжил ждать меня все это время. Я подвела родителей, но больше я никого не подведу! Паника, сковывающий тело страх перед разверзнувшейся бездной сильнее даже этого страха. — Дай мне миг… подожди…

— Нельзя! Ты должна решиться, — не знаю как, но чувствую, что замираю на краю бездны.

И заставляю себя послушаться — делаю глубокий вздох и намереваюсь поднять ногу, чтобы совершить отчаянный шаг вперед, когда… Легчайший толчок в спину — и я начинаю падать. Нарин усомнился в моей отваге.

Глаза распахиваются сами собой — острейшие иглы каменных зубов с ошеломительной скоростью мчатся навстречу. Собственное тело немеет, дышать мешает бьющий в лицо воздух. Вокруг, вздымаясь всполохами огненной лавы, немыслимо высоко шипят искорки огня. Сжимаю веки уже от боли — я предчувствую ее?

Но неминуемого удара не происходит, я осознаю это как-то опосредованно. Кажется, мимо пролетают года, если не десятилетия — мое падение стало бесконечным? Едва в сознание пробивается эта мысль, я решаюсь открыть глаза. Напрасно! Ничего не меняется — меня окружает тьма. Не видно ни огненной реки, ни острых шпилей бездны. Все исчезло, словно кто-то всесильный залил окружающий мир чернотой.

— На… — голос подводит, обрываясь. — Нарин!

Кричу отчаянно, но совсем не громко. Голос словно тонет в вязкой тьме вокруг. Пробую бежать. И, кажется, бегу, но на месте — цели нет, я ничего не вижу, не чувствую, не слышу. Слезы текут, меня все так же колотит. Но уже от мысли, что застряну во тьме навечно.