Марина Комарова: София слышит зеркала

Крампе наблюдал за происходящим с легкой ленцой и весьма слабым интересом. Пальцев не разжимал, только сильнее впивался выскользнувшими из плоти когтями в горло шатта.

Тот забулькал что-то невразумительное, глядя на Крампе расширившимися от ужаса глазами. Судорожно захрипел, бросив взгляд налево, туда, откуда неслась навстречу им машина.

Крампе даже не шелохнулся. Ни когда фары осветили его фигуру, ни когда машина пронеслась сквозь них обоих, не причинив ни малейшего вреда.

— Я сегодня не в настроении, — мрачно сообщил Крампе. — Поэтому советую говорить быстро, четко и желательно без попыток увильнуть. Ты меня знаешь.

На последних словах его голос резко понизился, переходя в глухое рычание. Шатт сжался, в его теневых глазах плеснуло отчаяние, но он прекрасно понимал, что долго тянуть с ответом не получится.

— Да, господин, — наконец-то прошелестел он.

— Зачем ты преследуешь Софию?

Шатт, кажется, сглотнул. Во всяком случае, со стороны это выглядело именно так.

— Король… Мой король приказал. Нужно связать ее тень, чтобы он мог подчинить девчонку своей воле.

Крампе немного поморщился. Опять сюда лезет этот выскочка. Но просто так он ничего делать не будет. Значит, все не так просто. Интересно-интересно, просто замечательно.

Шатт, кажется, немного расслабился.

— Что он хочет сделать с девушкой?

Вопрос вроде простой, но тон вышел чересчур грозным. Поэтому шатт испуганно замотал головой:

— Я не знаю. Слугам такое не говорят, мы…

Он бормотал что-то еще. Крампе прищурился, сжал пальцы сильнее. Шатт захлебнулся жутким визгом. Действительно, говорит правду. Впрочем, Теневой Король умеет хранить свои тайны. Ясное дело, не будет ими делиться направо и налево. Логичный малый, этот Теневой Король. Хоть Крампе бы и с удовольствием погрыз его косточки в укромном уголке.

Под когтями мерзко чавкнуло. Крампе разжал пальцы, отпуская шатта. Тот растаял бесформенной тенью, как никогда и не было. Да уже и вправду не было. Врагов в живых оставлять не стоит. И слуг врагов тоже.

Он перешел на тротуар, вновь обретая человеческие очертания. Поправил ворот полупальто, сбросил с плеча невидимые пылинки. Посмотрел на окутанный тьмой ночи купол церкви. Криво усмехнулся и чуть склонил голову в шутовском поклоне. На мгновение в окне церкви зажегся огонек свечи и тут же погас. Крампе довольно ухмыльнулся и приложил руку к груди, словно бы молча благодаря за что-то.

А потом направился вверх по улице, мягко ступая по прелым осенним листьям, засыпавшим сухой асфальт. София доберется домой без приключений, шатт больше не потревожит ее покой. А пока есть еще одно не менее важное дело, с которым неплохо бы разобраться до наступления утра. Ибо все же есть шанс, что строптивая сестричка Стефана может дать свое согласие уже завтра.

Домой я пришла уставшая и замерзшая. В автобусе весьма ощутимо наступили на ногу, и даже извинение не особо спасло ситуацию. В общем, настроение отчаянно испорчено. А еще добрую часть дороги мне казалось, что за мной кто-то идет. Однако стоило обернуться, как глазам представала только пустая улица. Никого. Даже немного удивительно, потому что поздний вечер все же не ночь. Обычно люди все же ходили, а тут — пустота. И едва я продолжала путь, как странное чувство преследования появлялось вновь.

Оказавшись возле двери в родную квартиру, я нажала на звонок. Славка дома, так что откроет. Доставать замерзшими пальцами ключи из сумки совсем не хотелось. Но подруга, видимо, углубившись в изучение достопримечательностей Германии, открывать не спешила. Перед тем как щелкнул замок, я успела сосчитать все царапины на двери и отметить, что ручку пора поменять.

Славка выглянула, мигом оценила ситуацию и посторонилась, давая мне пройти внутрь. В коридоре пахло свежей выпечкой и корицей. Я положила сумку на полку и покосилась на Славку. С чего это она удумала пироги печь?

— Где цветы? — огорошила она меня вопросом, закрывая дверь.

А потом развернулась и уперла руки в боки, сдув упавшую на лицо черную прядь. Ярослава к красавицам не относится. Худенькая и стройненькая, с внимательными карими глазами и мелкими чертами лица. Женскими прелестями природа ее обделила, зато одарила проницательным разумом, железобетонной целеустремленностью и уверенностью в себе. По идее с такой не слишком броской внешностью у нее должна была бы быть тьма комплексов, однако… ничего подобного.