Агрипина Тумбочкина - Феникс императора [СИ]

Мао.

— А меня Лилия — Лиля, поможешь мне отмыть голову? — я пропустила между пальцами прядь перепачканных сажей волос, — самой мне не справиться.

— Конечно, — она с готовность взяла в руки один из пузырьков, идете сюда.

Идти по бассейну показалось мне кощунственной мыслью, и я с удовольствием сделала несколько размашистых гребков, села нижнюю ступеньку, так что вода доходила мне до груди. Ловкие руки Мао тут же принялись намыливать жирную массу из моих волос.

Спустя час борьбы с сажей моя кожа и волосы буквально скрипели от чистоты, а я довольная и счастливая вылезла из изрядно посеревшего бассейна.

Завернутая в длинное полотенце, я устало передвигала ноги, едва поспевала за бодро идущей Мао. Она сказала, что мне отвели комнату, где я смогу отдохнуть перед аудиенцией у императора. Эта новость меня озадачила и разозлила, но показывать свои эмоции перед Мао я не стала.

Комната располагалась в самом конце коридора, а на входе стояли двое стражников. И опять мне пришлось проглотить возмущения. Мао уже скрылась за широкими спинами стражников, а я, бочком стараясь не привлекать внимания, юркнула вслед за ней.

Маленькое уютное помещение, низкая широкая кровать за ширмой, зеркало во весь рост, узкие высокие окошки без намека на стекла — вот, пожалуй, и все.

Я слишком устала от навалившего на меня, сил думать не было, не хотелось абсолютно ничего, меня клонило в сон. Я легла на кровать, и устало прикрыла глаза. Шаги Мао еще слышались то за ширмой, то рядом со мной, она чем-то шуршала, напевая какую-то мелодию, а потом я видимо задремала.

Сон, навеянный водными процедурами, уполз из-под ресниц, будто спугнутый кот во время бдения крынки со сметаной. Я сонно моргнула, сладко потянулась на кровати и одернула сбившееся во время сна полотенце. Краем глаза заметила легкое движение за ширмой.

— Мао? Мао, это ты? — громко сказала я, а в ответ на мои неуверенные слова послышался смех, — кто здесь?

Приподнявшись на кровати, я выглянула из-за ширмы, застыв от изумления.

— Вы? — сорвалось с моих губ.

Незнакомка с ярко-синими глазами качнула головой и выскользнула из тени. Она шла медленно едва касаясь ногами плитки пола, плавно покачивая бедрами. Ее платье резко отличалось от уже виденных мною многослойных, оно было женственным и вызывающим. Грудь прикрывал треугольный кусок ткани темно-синего цвета, юбка сидела низко на бедрах широким поясом, который блестел и переливался даже в предрассветных сумерках. Вниз от пояса струились широкие полотна ткани вперемешку с нанизанными на длинные ленты бусинами.

Увидев, насколько пристально я рассматриваю ее наряд, она насмешливо улыбнулась и повела плечом, отчего золотая грива волос пришла в движение.

— Я, — легко ответила она, неожиданно высоким голосом. Ответ меня нисколько не удовлетворил.

— Ты не похожа на них.

— Почему? — брезгливо ответила она и сделала еще один грациозный шаг вперед, отчего ее фигура смазалась, а сквозь дымку проступили совершенно другие черты лица. Волосы потеряли объем и теплый золотой цвет, став черными и гладкими, черты лица утратили мягкость, лицо стало более круглым, глаза карими и раскосыми. Я потрясенно ахнула, но вновь потеряла дар речи, когда с лица самоуверенной женщины сползла победная улыбка.

— К сожалению, только ты видишь мой истинный облик, но на самом деле я обычная женщина такая же, как тысячи в этой империи. И именно поэтому я как феникс созидания не привлекаю к себе столько внимания. А вот ты, — ее лицо исказила злобная гримаса, — ты чужая! Ты! Своим появлениям подняла на ноги всю столицу! О тебе судачат на каждом углу! Ты поплатишься за свое появление! — я была ошеломлена такой новостью, мне совсем не хотелось такой популярности.

— Но почему?

— Почему? Ты другая! Я Содзи, рожденная стать фениксом, всю жизнь готовилась к перерождению. Для меня это великая миссия приносить людям мир и покой, — разговаривала она эмоционально, при этом, двигаясь с нечеловеческой гибкостью, извиваясь всем телом, — Ты же… — она, кажется, захлебнулась собственной яростью, — тебя не должно быть в этом мире! Но это случилось, у меня появился антагонист, моя полная противоположность!

— Да неужто? — меня порядком утомило ее красноречие с заламыванием рук.