Татьяна Гамальская - Камея, или Из истории одной любви

Отворив дверцу платяного шкафа, Камея увидела очень красивые костюмы и платья, каких в ее гардеробе никогда не было. Вещи, от необычайно ярких тонов до нежных, висели на тоненьких плечиках, наполовину прикрывая друг друга.

Камею приятно удивили такая красота и разнообразие. Она достала одну из вещей - синий, блестящий комбинезон и пришла в изумление. Он был столь легок, что вернее было бы сказать - почти не имел веса. Повертев комбинезон в руках, Камея не обнаружила ни швов, ни застежек.

- Как же его одевают? - произнесла она и тут же увидела на передней части изделия большой разрез. Глядя на него, Камея подумала: "Тирон продолжает следить за моими мыслями".

Предполагая, что аноид не только читает мысли, но и наблюдает за ней своими невидимыми глазами, Камея отвернулась к стене, стыдливо сняла с себя платье, надела комбинезон, приставила края разреза друг к другу и стык ликвидировался, словно разреза никогда и не бывало. Камея почти не придала этому значения. Казалось, она стала привыкать к подобного рода чудесам.

Обнаружив среди предложенной обуви такого же цвета туфли, землянка надела их и посмотрела на себя в зеркало. "А зеленые тона мне более к лицу," подумала она, и в мгновение ока синий цвет сменился зеленым. Словно ничего необыкновенного не произошло, Камея спокойно вымолвила:

- Вот так-то лучше, - и направилась изучать отсеки комнаты.

Она обнаружила жизненноважные закутки и маленькую столовую, куда помещались лишь стол и стул. На столе стояла небольшая чашка, наполненная белой, пюреобразной массой. Глядя на нее, у Камеи внезапно разыгрался волчий аппетит.

"Не бойся! Отведай!" - услышала она чей-то приветливый голос, прозвучавший где-то в ее мозгу. Упрямиться Камея не стала.

Пища оказалась довольно вкусной. Камея утолила голод и жажду. После этого веки ее потяжелели, она опустилась в кресло-качалку и провалилась в сон, сковавший ее, как от ударной дозы снотворного.

Пробудилась Камея от прикосновения к плечу. Рядом с креслом, на стуле сидел Тирон.

Как ни странно, едва проснувшись, Камея ощутила себя предельно собранной. Это слегка удивило ее. Страх еще не успел приступить к своей разрушающей деятельности, и она, пребывая в легком напряжении, стала ждать, что на этот раз скажет Тирон. А он смотрел на нее своими красивыми, голубыми глазами и молчал.

Глядя в эти неотразимые, столько лет грезившиеся ей глаза, Камея вспомнила, как поначалу приняла Тирона за данное судьбою существо. Губы ее искривились в горькой улыбке.

Прошло какое-то время, Тирон потупил задумчивый взор и произнес:

- Я хочу ответить на твой вопрос относительно экспериментов. Камея сконцентрировала все свое внимание и приготовилась слушать.

- Но сначала я расскажу немного из истории наших исследований Галактики, о некоторых научных достижениях моей цивилизации и о миссии, которую возложили на себя аноиды. Ответ на свой вопрос получишь из моего повествования.

Тирон положил руки на колени и уверенно начал свой рассказ.

- Изучать разумную жизнь на планетах нашего общего звездного острова аноиды начали очень давно. В то время уровень наших знаний был еще не столь высок, и покорять пространство приходилось с околосветовыми скоростями. На перелеты уходило слишком много времени и мы были вынуждены ограничиться изучением центральной части Галактики, так как ей принадлежала наша звезда.

Работа аноидов ограничивалась наблюдениями.

Первым законом был закон о невмешательстве.

Посещая обитаемые планеты, мы знакомились с различными формами мыслящей жизни, видели цивилизации разных возрастов, идущие разными путями и стоящие на различных ступенях развития.

Так, одни из них процветали. Другие были в упадке. Третьи находились еще в начале эволюционного пути. О четвертых за один непродолжительный визит трудно было что-то определенное сказать: прогресс в одних областях и регресс в других не позволяли это сделать. Не раз довелось нам пережить кошмар - оказаться на планетах, сотрясаемых катаклизмами, причиной которых была неразумная жизнь разумных обитателей. И аноиды, как сильны они не были, не в состоянии были чем-то помочь бедствующим или что-то изменить. Однажды на наших глазах погибла цивилизация. Более страшной картины до этого нам видеть не приходилось. Посетив огромное количество планет, мы выяснили, что цивилизация аноидов в центральных областях Галактики является практически самой высокоразвитой. И только селиты, живущие от нас в двухстах парсеках, могли конкурировать с аноидами. Разумная жизнь на всех остальных планетах стояла на гораздо более низких ступенях духовного и научного развития. И эти отставания колебались в больших пределах.