Татьяна Гамальская: Камея, или Из истории одной любви

Еще в детстве, особенно в ночь под Новый Год, когда у человека любого возраста замирает сердце в ожидании чуда, Камея начала ощущать странные приливы волнения, от которых кружилась голова и из глубины души доносился едва уловимый голос, обещающий знакомство с чем-то необыкновенным и удивительным, сулящий увести однажды в неповторимый сказочный мир. Вот только время исполнения своего обещания виновник волнения хранил в тайне. И лишь когда Камее исполнилось четырнадцать, она поняла, чье дыхание тревожило ее, чье прикосновение расслабляло и вселяло надежду на встречу с прекрасным. Этим возмутителем спокойствия было предчувствие любви. Любви особенной, не похожей ни на чью другую, ведь не напрасно Камея стала чувствовать ее приближение с детства.

Понимание пришло вместе с первой влюбленностью. Избранник Камеи учился в старшем классе той же школы, что и она. Часто на переменах они сталкивались нос к носу. В эти мгновения сердце девушки замирало, из-под ног начинала уходить земля. Она украдкой бросала на своего пленителя полный нежности взгляд, страстно желая получить ответный.

Но чаще ее желанию не суждено было сбыться. И тем не менее, Камея чувствовала себя счастливой.

Пробегали головокружительные секунды мимолетной встречи, и на смену волшебным ощущениям приходила глубокая тоска. Такое повторялось каждый раз, после всякой встречи, словно сердце предчувствовало что-то недоброе и пыталось об этом предупредить свою хозяйку. Но внимать его предсказаниям девушка не хотела, пока однажды не поймала адресованный себе холодный, равнодушный, надменный, полупрезрительный взгляд своего избранника.

Почти в одно мгновение мечта о сказке, ворота в которую отворятся от дуновения ответного чувства со стороны этого юноши, рассыпалась на мелкие кусочки. Самые острые из них больно вонзились в сердце и надолго застряли в нем. Первая любовь Камеи оказалась безответной и, кроме страданий, ничего не принесла.

Закончив школу, она продолжила учиться. Время, как лучший лекарь в делах сердечных, успокоило душевную боль. Но только рана зарубцевалась, сердце вновь пленилось чувством к новому избраннику. Как оказалось, оно не могло пустовать, не могло не любить, не могло не гореть. И опять в душе девушки рядом с волшебным огнем любви зажило холодное предчувствие печального исхода. Время показало, что душевная тревога была не напрасной. И эта любовь Камеи осталась безответной.

Шли годы, но злой рок довлел над Камеей. Ей хронически не везло в любви. Одним утешалась она: когда боль неудачи стихала, девушка говорила себе: "Прогорела...! Значит, была ненастоящей".

Как ни коварна была судьба к Камее, как ни истязала ее односторонними чувствами, либо зажженными ею в чьей-то душе, либо горящими в ее сердце, сколько бы раз ни подводила, ни вынуждала делать ошибки, душа не могла спорить со своей природой или подчиниться рассудку. Камея продолжала надеяться, что будущее подарит ей ее единственного, продолжала искать и ждать ей предназначенного, ей предначертанного, продолжала верить в свою счастливую звезду.

Время стремительно летело вперед. И вот Камее уже двадцать пять. Как-то раз воскресным летним днем она отправилась отдыхать на городской пляж. Погода в этот день стояла великолепная. На редкость нещадно палило северное Солнце. До горизонта чистое от облаков небо и безветрие вселяли надежду на нескорую перемену погоды. Озерная прохлада дразнила изможденных жарой, зазывала в свои объятия, сулила наградить окунувшихся в водную стихию свежими силами.

Искупавшись, Камея расстелила на горячем желтом песочке коврик, полулежа расположилась на нем и закрыла глаза. Медленно потекли минуты. Всякие мысли постепенно покидали ее. Сердце билось ровно. В душе воцарялось абсолютное спокойствие. Девушка уже готова была погрузиться в полудрему, как вдруг ощутила до боли знакомое волнение. Оно стремительно нарастало. Сердце забилось все чаще и чаще, пока очередной его удар не заставил Камею открыть глаза. В нескольких шагах от нее стоял молодой человек. Первое, что бросилось ей в глаза, - это безупречное сложение его загорелого тела. Вне сомнений Незнакомец дружил со спортом. Очевидно, он только что вышел из воды, и капельки на его теле, лице и волосах светились, словно жемчужины, в лучах Солнца, окутывая Незнакомца серебристой дымкой своего сияния.