Они кружили вокруг стола, словно боксеры, выжидающие удобного момента для атаки.
— С тобой очень трудно, — прошипела женщина-дьявол.
— Из всех женщин, которых я знал, с тобой труднее всего, — говорил Дилан.
Реджина жестко ухмыльнулась.
— Можешь не сомневаться!
— Ушла… — тупо повторил Дилан. Он стоял между кабинками в ресторане и через голову Ника смотрел на Антонию. — Куда ушла?
Сердце бешено билось в груди, отзываясь в ушах барабанной дробью. «Она за пределами ресторана!» — это была единственная мысль, стучавшая в его голове.
За пределами действия защиты.
Все страхи и дурные предчувствия сейчас схватили его за горло и ожесточенно трясли, словно терьер крысу.
Антония, обнимавшая внука, подняла на него глаза. Лицо ее, изрезанное глубокими морщинами, было усталым.
— У нее возникли… проблемы, — сказала она, избегая его взгляда. — Она пошла в больницу к Донне Тома.
Дилан судорожно сглотнул.
— К доктору?
И, похолодев, он отчетливо вспомнил худого бородатого мужчину в спортивной рубашке, который прошел мимо них в больнице. Господи Иисусе…
Больница… Десять минут пешком, две минуты на машине.
— Мне нужен ваш автомобиль, — сказал он.
Антония поджала губы.
— Фургон стоит снаружи. А водить-то ты умеешь?
Дилан скрипнул зубами. В последний раз он был за рулем, когда ездил на грузовичке отца по подъездной дорожке к их дому двадцать пять лет назад.
Десять минут пешком, две минуты на машине.
— Думаю, как-нибудь разберемся, — угрюмо бросил он, хватая ключи от машины.
Щека Реджины была расцарапана ногтями женщины-дьявола, спина болела, в животе пекло огнем. Она, теряя дыхание, которое теперь скорее напоминало короткие судорожные всхлипывания, и с отчаянием чувствуя, что между ног течет кровь, старалась не поворачиваться спиной к демону. Ноздри Донны Тома расширились.
— У тебя снова открылось кровотечение, — заметил демон. — Почему бы не закончить все это?
Аккуратно уложенные волосы доктора растрепались, щека опухла, левая кисть была неестественно вывернута. Но голос ее не изменился: он был спокоен и звучал как обычно.
— Еще не поздно спасти Ника.
Как Реджина ненавидела этот голос! Но разговор позволил ей перевести дыхание. Восстановить силы. Она была на тридцать лет моложе Донны, однако та не чувствовала боли и сражалась с силой и яростью одержимого.
— С Ником все и так будет хорошо! — отрезала Реджина.
Пожалуйста, пусть с ним все и в самом деле будет хорошо! — Я спасаю этого ребенка.
— Слишком поздно. — Демон сочувственно улыбнулся. — Ты уже потеряла своего ублюдка!
Горе и злость захлестнули Реджину, наполнив ее голову горячей, как кровь, ненавистью.
— Только не мой малыш, сука! — прошипела она и бросилась на демона.
Они с грохотом рухнули на пол. Реджина схватила демона за запястье, не обращая внимания на зубы, щелкавшие перед ее лицом и пытавшиеся вцепиться ей в руку. Задыхаясь, она взобралась на демона и прижалась татуировкой к руке, сжимавшей шприц.
Донна взревела. От ее дымящейся руки исходил едкий смрад горелой плоти. Ее пальцы разжались, и шприц укатился под умывальник.
Они катались по полу, лягаясь, кусаясь, царапая и избивая друг друга. Женщина-дьявол ударила Реджину коленом между ногами, и она согнулась пополам. Перед глазами все стало красным. Она увидела звезды. Она увидела смерть.
Донна приподнялась и поползла к шприцу. Реджина вскочила ей на спину и двумя руками схватила ее за волосы.
— Только не мой малыш! — крикнула она и с размаху ударила женщину-дьявола головой о привинченную к полу ножку стола для осмотров. Она продолжала бить ее, пока не обессилила, а тело под ней, дернувшись в последний раз, не замерло.
Всхлипывая, Реджина в изнеможении сползла с Донны. Руки ее были липкими от чужой крови. Крови было очень много. Дрожа, она свернулась калачиком и обхватила руками разрываемый судорогой живот.
— Реджина!
Голос Дилана, словно во сне подумала она. Его быстрые уверенные шаги по коридору. Он пришел! Она знала, что он придет.
У нее еще хватило сил открыть глаза, чтобы увидеть, как отворилась дверь и он появился в комнате.
— Боже мой, Реджина!
Она попыталась приподняться на локте. Постаралась выдавить из себя улыбку.
Но когда он упал на колени, обнимая ее так, словно это было что-то бесконечно хрупкое и дорогое для него, она только и сумела, что уткнуться лицом ему в грудь и расплакаться.
Читать дальше