Алекса Ким - Торн

— Твоему телу сейчас нужен отдых. Я отнесу тебя в кровать.

Ужас в моем взгляде заставляет его раздраженно выдохнуть:

— В твою кровать.

И в самом деле, он заносит меня в мою комнату и кладет на кровать. Он стягивает с моего тела полотенце, и я вновь чувствую себя в его власти. Несмотря на то, что Торн укрывает меня простыней, уходить он не торопится. Я вижу, что он пялится на меня: на мою грудь… и мои женские прелести. Он оценивает свою собственность, ведь я — его собственность, по крайней мере, на какое-то время. Я бы заплакала, если бы не была так чертовски выжата.

К моему ужасу, он не оставляет меня в покое, а ложится рядом. И хотя между нами простыня, он все равно притягивает меня к себе и властно обнимает. Я снова чувствую его твердый торс… запах… Странно, но его запах мне приятен. Торн пахнет лосьоном после бритья. Немного терпко. Не знаю, чего я ожидала… Что от него будет вонять как в клетке пумы, как от хищников, которые живут в зоопарках на Земле? Я только однажды посещала зоопарк, но зловоние, исходившее, в основном, от самцов, было едким. Позже смотритель объяснил, что запах является признаком их сексуальной потенции и готовности к спариванию. Возможно, восемь процентов ДНК хищника не влияют на его запах.

— Спи, — говорит Торн, не догадываясь о моих причудливых мыслях.

«Он шутит?» Как он может думать, что я хоть один глаз прикрою, когда он обернулся вокруг меня, как вокруг добычи?

Но на самом деле уже через некоторое время я чувствую, как меня накрывает свинцовой усталостью. Я отчаянно стараюсь бодрствовать, но мое измученное тело берет свое за испытанные муки, а в запахе Торна есть что-то, что убаюкивает и заставляет меня успокоиться, как бы странно это ни звучало.

Если бы она знала, какая это мука — находиться так близко к ней и не касаться ее. Часть моего мозга перетекла в член и хочет лишь трахаться. Это было бы так легко. Нужно только откинуть простыню с ее тела, расстегнуть брюки и войти в нее. Раздевая ее, я едва смог сдержаться. Стремление протолкнуть язык между половых губ и попробовать ее на вкус было невероятным. Мое тело горит, оно требует эту женщину, как если бы на этой проклятой планете не было других женщин!

С любой другой партнершей я бы не мешкал, и удовлетворил бы свою физиологическую нужду. Но во мне проснулась иррациональная потребность защитить эту малышку… даже от самого себя.

Я надеюсь, что она спит и не замечает, как сильно мой член прижимается к ее спине. Я не удержался от того, чтобы лечь рядом и притянуть ее к себе… быть рядом с ней. Но это только делает хуже. Иррациональные мысли и чувства терзают меня.

«Она принадлежит мне. Я должен донести это до каждого. Нет! Если поддаться желанию, то «Древо Жизни» отнимет ее, как только семя сделает свою работу, и она забеременеет. Но «Древо Жизни» в любом случае заберет ее. Если ее не трахать, она не забеременеет. Они такого не потерпят. Да я сам слечу с катушек, если не трахну ее…»

Сколько ей лет? Она выглядит такой молодой… и такой невинной… Я до сих пор понятия не имею, за что ее привезли на Терра-Альфу. Она такая маленькая… Собственно говоря, все женщины маленькие для нас и не очень подходят анатомически. Это происходит потому, что смешивание ДНК хищника работает только на мужских хромосомах. Мы зависим от женщин с ДНК человека для размножения… и чтобы удовлетворить сексуальное влечение.

Для меня это никогда не было проблемой. Я знаю, как подготовить женщину, чтобы она могла принять меня.

Но… Ларона — я припоминаю ее имя — слишком хрупка даже для обычной женщины.

Однако доктор Барнер, кажется, не увидела никаких проблем. Я представляю себе, как раздвигаю ноги Лароны и медленно проталкиваю в нее член. И я представляю, что ей это нравится…

— Ну конечно, Ромео, — тихо говорю сам себе. Она боится меня, словно дикого зверя. И оказаться ко мне настолько близко — определенно, последнее, чего она желает. « Но именно для этого она здесь. И если ты это не сделаешь, ее передадут другому… »

Только от одной этой мысли я становлюсь агрессивным! Я чувствую, что мое настроение меняется, поэтому медленно отстраняюсь от малышки — это стоит мне сил и выдержки, но потребность защищать ее помогает мне.

Взглянув на лицо Лароны, я понимаю, что она спит. Ее губы приоткрыты и расслаблены, а веки трепещут. Я покидаю комнату практически беззвучно — одно из преимуществ моих генов. Несмотря на свой размер, я могу двигаться бесшумно. Нормальные люди замечают, что я стою позади них, только когда уже слишком поздно. И только, если я сам этого хочу.