По улице, блестя маячком, медленно проехала полицейская машина, и почти сразу в освещённом проёме подворотни возникли силуэты двух стражей порядка.
— Бежим! — взвизгнула роботесса и со всех ног кинулась к противоположному выходу.
Пип, а за ним Микки, на ходу застёгивавший штаны, устремились за ней.
В конце подворотни высились сквозные решётчатые ворота. Не сбавляя скорости, роботесса распахнула их и выскочила в полутёмный двор. Микки, выбежав сюда, едва не споткнулся о парочку, которая трахалась на расстеленном одеяле. Зад какого-то толстяка синел в свете лампы, выбивавшемся из кабины стоявшего у стены микроавтобуса. В следующую минуту Микки стало ясно, что двор, стиснутый со всех сторон высотками и больше похожий на дно глубокого колодца, использовался как дом свиданий. Повсюду были расстелены одеяла, на которых лежали парочки, а в середине двора сбилось в груду не меньше дюжины мужчин и роботесс. Отовсюду слышались стоны, всхлипы и глухие вскрикиванья. Клок звёздного неба в вышине почти ничего не освещал, всё происходило при свете единственной лампы, горевшей в микроавтобусе.
— Копы! — взвизгнула роботесса и бросилась куда-то направо, за микроавтобус.
Микки с Пипом метнулись туда же.
Во дворике началась суматоха. Голые клиенты поспешно одевались; роботессы голосили в испуге. Перекрывая шум, раздался рявкающий голос робота-полицейского:
— Всем стоять! Проверка документов!
Но Микки, Пип и роботесса уже прошмыгнули в какую-то дверь и оказались в следующей подворотне, выходившей на другую улицу. Там всё было спокойно, под красными фонарями степенно прохаживались роботессы-проститутки, разъезжали машины с клиентами и не было никакой полиции.
На появившуюся троицу оглянулись. Знакомая роботесса явно нервничала.
— Мне здесь задерживаться нельзя, — сказала она тихо. — Это не моя территория. Ну, мальчики, до скорого.
И быстрым шагом, почти бегом, она направилась куда-то направо и скрылась за углом.
Роботессы-проститутки при виде Микки сладко заулыбались и завиляли бёдрами.
— Десять долларов, — послышались их умильные голоса, — десять долларов, красавчик, и улетишь на небеса.
— Сегодня обойдётесь без нас, — ответил за Микки Пип. — Мы с хозяином забыли дома бумажник.
Роботессы захмыкали, изображая то ли удивление, то ли презрение.
Приятели шли вдоль бесконечных витрин, уже не обращая внимание на кибернетических дам. Микки торопился покинуть квартал красных фонарей, где они с Пипом могли снова попасть в полицейскую облаву. Мысли в его голове носились самые безрадостные. Его ищет полиция, подозревая в смерти Длинного Дика, и наверняка ищут охранники и сутенёры "Ночной моли", подозревая в том же самом. Как ни крути, а придётся скрываться. Утешало лишь то, что в таком громадном городе, как Гелиополис, это было не слишком трудно.
— А хорошо, что я вспомнил про дезинфекцию, правда? — сказал Пип. — Как раз вовремя.
— Да, — отозвался Микки, — а то я даже не подумал об этом, до того было невтерпёж.
— Просто вы, люди, часто небрежно относитесь к себе, — продолжал робот, — особенно если вам приспичит. Я уже обратил на это внимание.
— Что поделаешь, тяга к сексу заложена в нас природой, без этого нам никуда, — сказал Микки. — И всё, что нас окружает, мы стараемся приспособить под наши страсти и желания, хотя бы даже самые извращённые.
В эти минуты они шли по улице, на которой несли вахту роботы-геи.
— Вот, можешь полюбоваться, — он показал на них рукой. — Перед тобой типичные примеры такого приспособления.
— Они все с расстёгнутыми ширинками, из которых торчат пенисы, — сказал Пип. — Это мода такая, или их пенисы приносят им деньги?
— Конечно, приносят деньги, а то стали бы они здесь околачиваться, — ответил Микки. — До мужских гениталий вообще немало охотников, и далеко не все эти охотники — женщины.
— Тогда, может, и мне постоять тут с моим штырём? Вдруг перепадут какие-нибудь денежки?
Микки рассмеялся.
— Пенисы они используют совсем не для того, для чего ты используешь штырь! — воскликнул он. — И потом, ты забыл, что я говорил про него? Со штырём тебе нельзя "светиться", а то попадёшь в переплавку!
— Это я просто так сказал, чтоб развеселить тебя, — признался Пип. — Конечно, я не собираюсь стоять здесь со штырём. Такое поведение с моей стороны было бы стопроцентно неправильным.
— Это точно.
Улица, хоть на ней и горели красные фонари, была темнее, чем те, по которым приятели шли только что, и народу здесь было не так много. Добрая половина витрин была забрана жалюзи. Зато, если судить по оформлению оставшихся, здешние сексшопы предназначались исключительно для лиц нестандартной сексуальной ориентации. На тех же лиц были рассчитаны и фланировавшие здесь роботы. Одеты они были весьма вычурно: огромные парики самых немыслимых расцветок, сюртучки, больше похожие на женские платьица, сетчатые чулки, плавки с разрезом впереди, и почти у всех — выставленные напоказ пенисы.
Читать дальше